Глава 23. Орден Феникса

Вновь иностранная речь

«Дорогой Дэн!
Скажу честно, никак не ожидала получить письмо от тебя. Это стало для меня очень приятной неожиданностью! Представь себе, я прихожу с домой после занятий, а на столе меня ждет письмо, подписанное твоим именем. Ты бы видел, как хитро улыбался мой дед! Впрочем, удивляться, конечно, нечему, на выпускном вечере ты ему очень понравился – ну, это ты перед ним такой белый и пушистый был.
Юпитер, ты не представляешь, как сильно я скучала по тебе! Без твоих шуточек жизнь стала скучнее. Правда. С тобой каждое утро улыбаться хотелось из-за твоих вечных шуток, а сейчас утро у меня каждый раз какое-то скучное и серое. Впрочем, не будем о грустном, да?
Что-то слишком хорошо ты меня выучить успел! Большую часть своего времени я действительно посвятила учебе. Пока записалась на дополнительные курсы при нашем госпитале, а с сентября начну еще и санитаркой там подрабатывать. Но мне, можно сказать, повезло – мой куратор это давняя дедушкина подруга, так что она, надеюсь, будет относиться ко мне дружелюбно. Хотя я пока еще не встречалась с ней.
Между прочим, вам бы тоже неплохо позаниматься – правильно Катрин вас гоняет. Уже сейчас нужно готовиться к поступлению, Дэн. Это важно, ты же знаешь это не хуже меня. И передай там Гарри и Катрин, что их скандалы никогда и ничем им не помогают – только другим нервы потреплют, а потом дальше тихо-мирно живут. Впрочем, они такие упрямые… Их ссоры точно запомнились всему нашему курсу! Право слово, иногда мне даже кажется, что им просто нельзя встречаться… Хотя это, конечно, очень глупая мысль.
Очень рада за Ремуса! Эмму я, конечно, видела только мельком и даже не разговаривала с ней, но думаю, что он не ошибся с выбором. Колдографии очень красивые. И платье у Эммы замечательное! Она такая красавица! Хотя, наверное, каждая женщина на своей свадьбе истинная Венера.
Если честно, то я не совсем поняла, зачем тебе нужно в Англию? Вас родители туда отправляют? Потому что я сильно сомневаюсь, что вы сами туда вдруг захотели. Катрин ненавидит Англию, а вам с Гарри она тоже не понравилась – ты рассказывал мне. И что за новые проблемы на тебя свалились? Ты пишешь так расплывчато… Ты явно что-то недоговариваешь. Впрочем, ты все равно не расскажешь мне об этом, верно? Твои проблемы всегда были для тебя только твоими проблемами. Прими совет – поделись этим хотя бы с кем-нибудь, может быть, с Гарри, если он не знает, ладно?
Как вообще у вас всех дела? Как Николь и Селена? Как ваша сестричка Бьянка? Надеюсь, все в порядке, и жду скорого ответа!
Мэй»

Дэн улыбнулся, прочитав это длинное письмо, написанное таким знакомым почерком – Мэй раньше частенько давала ему читать свои эссе или сочинения, которые Дэн активно списывал. Мэй об этом, разумеется, не знала, всегда думала, что «честный и благородный» Дэн лишь только перечитывает ее работу, надеясь найти что-нибудь интересное для себя.
Все же Мэй оставалась Мэй – все так же училась, занималась, заботилась о любимом дедушке и, конечно же, беспокоилась за него… В груди шевельнулось что-то теплое – все-таки Мэй всегда будет для Дэна самой необычной девушкой. Такая… живая! И притягательная. Жаль, все-таки, что им пришлось вот так вот разъехаться…
Дэн достал из ящика стола чистый лист бумаги и задумчиво положил его перед собой на стол – все-таки раньше он редко кому писал письма, обычно в их компании всех обо всем информировала Катрин, у которой в этом плане действительно был талант, поскольку практически любое письмо, описывающее, казалось бы, самое незначительное событие, выходило у нее листа на два, как минимум. Да и Гарри, наверное, справился бы куда как лучше – он и рассказчиком был прекрасным, и писал всегда очень занимательные, но довольно простые для чтения работы.
Проведя кончиком шариковой ручки по загорелой скуле, Агостини прикрыл глаза, вспоминая все, о чем хотел бы написать Мэй, но в голове почему-то было пусто… Обычно такое состояние нападало на него только на зачетах по Древним Рунам. Ему вообще практически чудом удавалось сдавать экзамены по этому предмету, да еще и на высшие баллы. Но вот и с письмами теперь, видимо, будет приключаться такая же история.
Начать все-таки подобало с приветствия, и Дэн уже опустил руку на бумагу, начертав первую букву, как дверь его комнаты вдруг стремительно распахнулась, и внутрь ввалился взъерошенный больше обычного Гарри, измазанный в саже. Глаза его горели громадным энтузиазмом и восторгом – кажется, произошло явно что-то очень интересное. Дэн моментально забыл обо всем на свете, отложив в сторону ручку, и выжидающе уставился на брата.
- Рем устроил взрыв! – возбужденно заявил Гарри, с размаху падая на широкую мягкую кровать, застеленную шелковистым покрывалом приятного серебристого цвета.
- Это как? – тупо спросил Дэн, подумав, что, вероятно, ослышался.
- Да вот так! – возбужденно воскликнул Гарри. – А знаешь из-за чего? – и, не дожидаясь отрицательного ответа, продолжил: - Короче, стоим мы с ним в лаборатории – он показывал мне, как готовить его зелье, просто мне интересно было, какие компоненты там… В общем, это неважно! Стоим мы, значит, рядом с котлом, Рем как раз добавлял корень медуницы, а в этот момент к нам счастливая Эмма вбегает! И… Ох, не поверишь! Она как улыбнулась и сказала, что беременна! – Дэн выпучил глаза. Как же еще из медового месяца пару недель назад вернулись, а уже беременна. – Ну, Рем вот совсем как ты глаза выпучил, рот открыл и как уронит в зелье панцирь скарабея! И тут как рвануло! Мы только и успели что спрятаться! Ладно, Лунатик успел всех щитом защитить!
- Ничего себе! – высказался Дэн. – Ну, они дают! Это же надо – беременна! И что они сейчас делают?
Гарри задумчиво встрепал волосы и, размазав по щеке грязь, сказал:
- Ну, Эмма там перепугалась страшно – они ее сейчас всеми силами успокаивают. Еще и ребенок ведь теперь – мало ли что. В общем, думаю, мама теперь Ремуса за такую реакцию прибьет. А Сириус пока в лаборатории порядок наводил. Там одну стену напрочь снесло. Наверное, завтра рабочие приедут.
- Эх, жалко меня там не было, - расстроенно вздохнул Дэн. – Вот почему, ты всегда оказываешься там, где все интересное происходит?
- Это моя карма, - ухмыльнулся его брат. – Это меня тот чувак наградил, который решил, что я его убью, когда вырасту. Я, получается, еще до рождения умудрился во что-то вляпаться.
- Ага, - хмыкнул Дэн. – Ну-ка, пошли, я хочу посмотреть на останки лаборатории. Первый раз в жизни у нас что-то взорвалось… Кстати, заглушающие чары, видно, очень сильные. Я вообще ничего не слышал.
- Зато меня там на несколько минут оглушило, - пожаловался Гарри, открывая дверь и потирая ухо. – Ничего не слышно было. Такое противное ощущение.
- Хорошо, Катрин нет, - пробормотал Дэн, - а то тоже развела бы дополнительную панику. Где она, кстати? Вроде обещала прийти.
- Она вещи собирает, - ответил Гарри. – Ну… Как бы она больше не собирается к дяде возвращаться… Мама ей вообще предложила до школы у нас пожить. Ну, по сути, она и так у нас живет…
Мальчишки вышли из просторной комнаты. Дэн совсем позабыл о своем недописанном письме, а белый лист с единственной буквой, написанной на нем, сдул под кровать легкий ветерок, просачивающийся в комнату из открытого окна.

***
Катрин решительно открыла дверь небольшого двухэтажного коттеджа и тут же слегка поморщилась, увидев такую опостылевшую прихожую, которую она всегда ненавидела всем сердцем. Домовиков в доме никогда не было – бабушка Катрин всегда не могла терпеть рабства, поэтому при ней домовиков никто даже не осмеливался заводить, а за порядком следила она сама, ей доставляло это какое-то особое удовольствие. А после ее смерти, Аугусто, дядя Катрин, возможно просто не стал нарушать устоявшуюся традицию, а, может быть, и разделял взгляды матери, хотя сложно было сказать, что это так, посмотрев на этого надменного мужчину.
Но, так или иначе, домовиков не было, а за порядком в доме в связи с этим в последние годы никто не следил. Дядя и племянница сходились, наверное, только в одном – уборка это не их дело. В общем, именно поэтому в прихожей дома царило ужасное запустение – некогда красивые обои начинали отслаиваться от стен, воздух был затхлым и тяжелым, так что хотелось кашлять от этого, единственный портрет, который когда-то был красивым и величественным, теперь напоминал собой только дряхлое полотно, потерявшее свою магию.
Катрин чихнула и, недовольно шмыгнув носом, пошла вперед по коридору. В гостиной, откинувшись на прямую спинку кожаного дивана, сидел дядя Катрин. С бутылкой виски в руках Аугусто задумчиво рассматривал лепнину на потолке, которая некогда тоже была довольно красивой, а сейчас уже изрядно попортилась. Иногда Аугусто прикладывался к бутылке, морщась и прямо из горла выпивая терпкий напиток. Катрин снова поморщилась. Очень уж часто он стал пить.
- Бабушка бы не одобрила, - твердо сказала она, медленным шагом подходя к столику, на котором стоял широкий бокал, который не использовался по назначению.
- Она тебе не бабушка, - поморщился мужчина. – А я тебе не дядя, поняла? И не смей учить меня жизни – мала еще.
- Мне плевать на тебя, - Катрин пожала плечами. – Ты мне не сделал ничего такого, за что я могла бы испытывать к тебе хоть какие-нибудь сильные чувства. Спасибо, что просто не трогал меня.
- Это похоже… на прощание? – несколько удивленно спросил Аугусто, приподнимая тонкие черные брови и с силой сжимая в руке бутылку. – Что это значит, Катарина?
- Катрин, - машинально поправила девушка. – Не устаю напоминать тебе об этом.
- Не устаю забывать. Так ты куда-то собралась?
- Да, - Катрин присела в мягкое кресло, закинув ногу на ногу. – Уезжаю учиться в Англию.
- В Англию? – Аугусто ухмыльнулся. – Решила нарушить главный завет моей мамаши? Не удивительно… Ей всегда хочется все делать поперек.
- Я знаю, почему она не хотела, чтобы я хоть раз побывала там, - заметила Катрин, смело поглядев в глаза дяде. – Мои родители там… В Азкабане.
- Я говорил, что рано или поздно ты узнаешь, - он расхохотался, выпустив из рук бутылку, янтарное содержимое которой расплескалось по темной коже дивана. Аугусто презрительно сморщился и отшвырнул уже пустую бутылку в сторону, и, ударившись о стену, та с громким звоном разлетелась на мелкие осколки. Катрин вздрогнула от этого звука и недовольно сжала губы в тонкую полоску. – Но нет! Она же знает все лучше всех! Знаешь, Катарина… Я всегда ее ненавидел…
Катрин недоуменно посмотрела на дядю, глаза которого подернулись пеленой давних воспоминаний, что так долго терзали его душу, не давая жить спокойно. С чего такая странная откровенность? Только из-за выпитого алкоголя? Обычно даже в полупьяном состоянии он оставался холоден к ней, впрочем, Катрин вообще в последние годы нечасто бывала здесь – большую часть времени она проводила в доме у друзей, где ей были по-настоящему рады, где ее любили.
- Всегда ненавидел, - продолжил он, запрокинув голову. – Конечно… Она ведь тоже никогда не любила меня. Сначала на первом месте для нее стоял Карло… Конечно, он ведь старший сын, первенец, наследник Рода! Ведь это он с отличием закончил Академию, он с отличием выпустился из лучшей Школы Боевой Магии, он получил личную похвалу от Главы Аврората, он заслужил множество наград, подавляя восстание гоблинов на Сиракузах. Он погиб там! А потом… Потом появилась ты, и все ее внимание стало концентрироваться на тебе. Знаешь, Катарина, хоть я и ненавижу ее, но… В одном я с ней согласен – не суйся в Англию! Мой дальний родственничек и его дражайшая супруга натворили там ужасных дел… Катрин. Твои родители не сделали ничего, чем стоило бы гордиться, за что стоило бы уважать их. Ты… Понимаешь, тебе не будут там рады… Да что там – готовься к ненависти. И… В Англии всегда было слишком сложное устройство, нам, выросшим в Италии, не понять этого.
- Почему так получилось, что вы живете здесь, а я родилась в Англии? Это ведь так далеко, - девушка вздохнула и прикрыла глаза.
- Твой прапрадед родился во Франции, - заметил Аугусто, нахмурившись и посмотрев на пыльные полки, заставленные лишь небольшим количеством книг. – В Лионе, если точнее. У него было двое сыновей и одна дочь. Старший сын, твой прадед, влюбился в англичанку, встретив ее в какой-то Академии, и уехал вслед за ней, не выдержав разлуки. А младший сын влюбился в итальянку и тоже уехал вслед за ней. У них родился мой отец… Собственно, ничего сверхъестественного. Я тебе какой-то там дальний дядя, по-моему. Не помню всех тонкостей.
- Я все равно поеду, - заключила Катрин, поднимаясь на ноги. – Не могу не поехать.
- Агостини? – задумчиво хмыкнул Аугусто. – Из-за них ты на слишком многое готова пойти, племянница.
- Потому что они дали мне семью. Потому что и они готовы ради меня на все, дядя.
- В отличие от меня, ты должна добавить, верно? – он ухмыльнулся и поднялся на ноги. – Это твое дело, Катарина. Деньги у тебя есть – матушка не обделила тебя наследством, да и в Англии их сейф, наверняка, не пуст. Если… Двери дома всегда открыты для тебя.
Катрин чуть грустно улыбнулась.
- Нет. Я не вернусь, дядя, - она покачала головой. – Этот дом – это клетка для меня. Здесь меня всегда окружали только плохие воспоминания, здесь я никогда не была свободна. Именно поэтому я рада, наконец, вырваться, хоть куда-нибудь, хоть даже в Англию. Я здесь не смогу находиться.
- Все равно заходи, - Аугусто прокашлялся. – Я, правда, сдохну скоро. – Он с усмешкой глянул на разбитую бутылку. – На похороны приходи. Должен же там хоть кто-нибудь быть в самом-то деле.
- Это совсем не смешно, дядя, - Катрин поднялась на ноги и, откинув назад темные кудри, медленно двинулась к лестнице. – Такими вещами не шутят. Я пойду собирать вещи.
- Иди…
Катрин вздохнула и чуть зажмурилась – не к месту в ней появилась жалость к этому человеку, почему-то захотелось утешить его, несмотря даже на все годы царящего между ними отчуждения. Вот если бы чуть раньше…
Катрин решительно двинулась наверх. Ее комната была, наверное, самым чистым и уютным местом во всем доме – здесь она хоть редко в последнее время (из-за того что практически не была здесь) но все же убиралась. Эта комната Катрин всегда нравилась – это было небольшое помещение, но это было ее помещение, только здесь она когда-то давно могла почувствовать свободу и легкость, когда еще была жива бабушка с ее непрекращающимися уроками и наставлениями, когда еще был холодный и в некоторой степени злой дядя, когда еще не было в ее жизни таких любимых Агостини.
Катрин чуть улыбнулась, проведя рукой по пыльной поверхности тумбочки и оставив на ней длинный развод. Светло-салатовых обоев в комнате было практически не видно из-за многочисленных колдографий и рисунков Катрин, которыми было завешено практически все свободное пространство. В основном здесь были Гарри, Дэн и Николь, в некоторых местах показывались Хорхе и Анжелика, часто мелькали старшие Агостини, а где-то были и Бекка с Мэй – это совсем недавние работы.
Катрин сдула с глаз челку и, нагнувшись, достала из-под кровати большой красный чемодан, уже полностью пустой – школа осталась позади, а потому и все вещи заняли свои законные места в широком шкафу из светлого дерева. Теперь же уже всем ее весьма нескромным, надо сказать, пожиткам предстояло вновь занять свои законные места в ее огромном чемодане, увеличенном с помощью чар незримого расширения. На дно отправились многочисленные альбомы с ее рисунками и фотографиями, в которые уже были вложены и работы, до этого обклеивающие стены, затем плотной стопкой лежали многочисленные книги, не только магические энциклопедии по истории, рунам и нумерологии, но и множество маггловских книг, романов и стихов известных английских, французских, итальянских и русских писателей и поэтов. А уже потом аккуратными стопками лежала одежда. Раньше Катрин терпеть не могла ни юбок, ни тем более платьев, но после знакомства с Анжеликой все кардинально изменилось. А кроме того… Сложно было не признать, что в платье она становилась красивее.
С чувством выполненного долга Катрин легко застегнула чемодан и сдув случайный локон, попавший на глаза, поднялась на ноги. Комната теперь выглядела невероятно пустой и почему-то стала просторнее. Помимо того что стены теперь стали абсолютно голыми, так исчез еще и некоторый творческий беспорядок на столе, опустели книжные полки и шкаф, здесь царили идеальная чистота и порядок, какие раньше здесь увидеть было просто невозможно. О том, что комната все-таки была жилой, напоминал только красивый букет алых роз, стоящий на подоконнике в высокой изящной вазе – это был подарок Гарри, и Катрин решила оставить его здесь, только бы хоть что-то в этой комнате было очень красивым.
Вздохнув и широко улыбнувшись, Катрин выглянула в окно и, заметив последние ярко-оранжевые лучи закатного солнца, пошла к лестнице, с помощью магии левитируя перед собой чемодан.
Внизу Аугусто уже вновь прикладывался к новой бутылке, при этом жутко морщась и ежеминутно вскидывая подбородок решительным жестом. На этот раз он пил знаменитую итальянскую граппу.
- Stravecchia*,- довольно заметил он, заикнувшись и поморщившись от нетвердости в подрагивающих руках. – Пока, племянница.
Катрин неодобрительно поглядела на бутылку и решительным взмахом палочки призвала ее к себе. Поморщившись от запаха алкоголя, девушка испарила напиток и с размаху кинула бутылку в противоположную стену. Аугусто, кажется, еще не до конца понимая, что только что произошло, изумленно приподнял брови и закашлялся.
- Ты что сделала? – спокойно спросил он невнятным голосом. – Это была граппа. Граппа, понимаешь? Восемнадцать лет выдержки! А ты взяла и… Я все равно выпью, Катарина.
- Я приеду, - сказала внезапно Катрин, прикрыв глаза. – Буду приезжать каждый год. Только брось это дело.
- Пить? – хмыкнул он. – Плевать. Прощай, племянница.
- До свидания, дядя.
Катрин с жалостью посмотрела на когда-то ненавистного ей родственника, который выглядел сейчас таким жалким и беспомощным, а потом, отправив чемодан в коридор, отправилась следом за ним.
Стоило только двери захлопнуться с негромким скрипом, как Аугусто горько расхохотался и вытащил из-за дивана новую бутылку.

***
- Черт, мальчики, не умеете вы собираться! – расстроенно вздохнула Катрин, поглядев на чемодан Гарри, где лежала всего пара футболок, шорт и джинсов, остальное же место было занято различными книгами и зельеварческими принадлежностями. – Во-первых, мы едем не в Эмираты, а в Англию, - она закатила глаза. – Зачем тебе там шорты и футболки? Там снег зимой, Гарри.
- Катрин, я не настолько тупой, каким ты меня считаешь, - Гарри закатил глаза. – Но свитера и все прочее я куплю там. В сентябре там тоже не так уж и холодно, не Италия, конечно, но…
- Ладно, аргумент принят. Теперь второе – зачем тебе с собой столько фигни для зельеварения? – Катрин выгнула бровь. – В письме указан только один котел. Один, Гарри, не пять. И нужен-то всего оловянный, в не платиновый, золотой и серебряный.
- Оловянных целых два! – запротестовал брюнет. – А остальные нужны для моих экспериментов. Предвосхищая твой следующий вопрос, скажу: книги мне нужны, чтобы читать.
- А то я не догадалась! – с сарказмом воскликнула Катрин. – Зачем так много?
- Открой свой чемодан и докажи мне, что у тебя их меньше, - парень закатил глаза. – И вообще, что ты прицепилась к этому? Все у меня нормально – просто все вещи куплю уже на месте.
- Ох, ладно, - сдалась девушка, присев на кровать. – Лучше объясни мне, почему в списке необходимых для школы вещей стоят такие странные вещи, как перья и чернила, а также вот эта сомнительная беллетристика?
Девушка потрясла в воздухе небольшой книжкой с картинкой на обложке. При взгляде на этот несомненный «шедевр» литературы поначалу думалось, что это лишь книжка для детишек, на деле же оказалось, что это учебник по Защите от Темных Искусств для пятого курса в Хогвартсе. Учебник не содержал в себе ни толики полезной информации, автор, некий Слинкхард, лишь очень пространственно и неточно размышлял о контрзаклятьях на протяжении всех трехсот страниц книги. Собственно, ни к какому выводу он в итоге так и не пришел, и окончание книги было оборванным и скомканным.
- Мы с Дэном уже поржали над этим шедевром, - Гарри ухмыльнулся. – Автор, по-моему, контуженный был. Такую хрень только полный придурок мог написать. Я, если честно, так и не смог прочитать это до конца. Только стойкость Селены помогла нам с Дэном убедиться в том, что этот учебник не стоит внимания.
- И после этого вы еще говорите о высоком уровне образования в Хогвартсе, - закатила глаза Катрин. – Что за глупость! Там учебник по рунам про то, что мы на третьем курсе проходили! Они даже не изучают руны, как магию, для них это просто письменность. Они не изучают ритуалы, не смотрят строение пентаграмм, не рассматривают закономерности несущих символов и линий звезд. Юпитер, там все на таком низком уровне!
- Ты можешь остаться, - напомнил Гарри, закрывая чемодан.
- Ты знаешь, что это прозвучало, как упрек? – недовольно спросила Катрин.
- Я не имел это в виду.
- Я знаю. И даже не думай больше отговаривать меня, я все уже решила.
- Я и не надеялся.
- Вот и отлично, - Катрин с улыбкой посмотрела на сидевшего рядом с ней Гарри, который, то и дело морщась, рассматривал письмо из Хогвартса, пришедшее совсем недавно каждому из них. – А директор у них явно самолюбивый! Смотри как расписал… Кавалер Ордена Мерлина, Председатель Визенгамота… По-моему, это нехорошо, когда директор школы, который по сути должен заниматься только воспитанием детей, занимает еще какие-то посторонние должности, причем весьма важные и ответственные.
- Не знаю, может, этот Дамблдор какой-то особенный и его на все хватает? – хмыкнул Гарри. – Но на самом деле после синьоры Беллуччи для меня уже никто не будет стоящим директором. Она, наверное, самый замечательный и добрый человек на свете.
- Да, - кивнула девушка, положив голову ему на плечо. – Всегда всех защищала, редко кого наказывала. По-моему, вообще только вы двое умудрились получить от нее взыскание.
- Ага, - Гарри ностальгически улыбнулся. – И то только на первых трех курсах. А помнишь, за твой день рождения она нас никогда даже не наказывала, только улыбалась всегда.
В дверь тихонько постучались, и Катрин моментально отпрыгнула от Гарри на другой конец кровати, сам же хозяин только, хихикая, разрешил войти. На пороге стояла Лили. На женщине были простые джинсы и воздушная темно-синяя блузка, темно-рыжие волосы крупными кудрями спускались до лопаток. Лили чуть нервно улыбалась, стараясь выглядеть бодрой и счастливой, но от ребят не укрылись ее сомнения и страхи.
- Вы готовы? – спросила она, оглядев просторную комнату, выполненную в ярких синих, золотых и местами легких голубоватых и серебряных оттенках. Стены здесь, как и у Катрин, были сплошь заклеены многочисленными колдографиями, а вместо ее рисунков здесь висели плакаты одной из итальянских команд по квиддичу.
- Да, мама, - кивнул Гарри, поднимаясь на ноги и отряхивая темные брюки от несуществующих пылинок. – Ты так не нервничай. Если тебе что-то не понравится, ты всегда можешь выдвинуть ультиматум. В конце концов, кто у нас тут мать национального героя Англии?
Лили чуть рассмеялась и крепко обняла сына, растрепав ему волосы.
- Какой ты у меня умный, Гарри, - улыбнулась она. – Спасибо.
- Да ладно, мам, - он закатил глаза. – Эмма остается с Бьянкой?
- Да, девочек мы тоже не берем, нечего им там делать, - Лили неодобрительно поджала губы, явно вспомнив о недавней ссоре с дочерью, когда Никки едва ли не с пеной у рта доказывала, что она тоже обязана пойти сегодня на собрание Ордена Феникса вместе со всеми. Грандиозный скандал удалось решить только вовремя подоспевшему Джеймсу, который успокоил жену и велел Никки не пререкаться с матерью и идти в свою комнату. Едва ли, конечно, это успокоило Николь, но спорить она перестала – только, гордо вздернув подбородок, бросила напоследок: «Ну, и прекрасно!» в лучших традициях обиженных женщин и ушла к себе в комнату.
Гарри признался себе, что он очень рад, что решать спор пришлось не ему, иначе она бы еще и на него дулась, по меньшей мере неделю, а так только пожаловалась на несправедливость жизни.
- Почему мы тоже там должны ночевать? – спросил Гарри. – Не легче бы было завтра с утра на вокзал сразу поехать?
- Дамблдор хочет сам это проконтролировать, - Лили закатила глаза. – К тому же делать два межконтинентальных портала подряд – это как-то слишком.
- Мы сегодня тоже будем на этом собрании присутствовать? – задумчиво спросила Катрин. – Или просто где-нибудь там посидим?
- Я сама ничего не знаю, милая, - женщина поморщилась и вздохнула. – Дамблдор только прислал адрес штаб-квартиры с Фоуксом, и на этом все.
- Классный феникс, - оценил Гарри.
- Ага, - кивнула Катрин. – Вот бы завести себе ручного.
- Пора! – в комнату быстро заглянул Дэн. – Портал сработает черед несколько минут, идем.

Внизу уже собралась вся семья. Несколько растерянная Эмма обеспокоенно смотрела на Ремуса, который с сосредоточенным лицом проверял сейчас портал, под который заколдовали обычную статуэтку. Она была уже посвящена в тайну, которая раньше была такой недостижимой и прочной, а сейчас открывалась, кажется, всем и каждому. Женщина восприняла новость как-то отстраненно, решив, что это вообще не стоит внимания, и заметила даже Ремусу, что лучше бы он просто и дальше молчал – ведь прошлое всегда должно оставаться в прошлом. Но… Иногда прошлое все же возвращается, настигает и заставляет с ним считаться. Эмма сейчас очень волновалась, хотя и понимала, что ей нельзя, но страх за Ремуса, который отправляется в опасное, по ее мнению, место, был выше нее.
Малышка Бьянка, поддаваясь общей атмосфере в доме, тоже была невесела, и даже как-то лениво разбирала свои кубики, сидя на мягком пушистом ковре гостиной. Девочка надувала губы, когда ее пирамидка падала, и неизменно вновь пыталась соорудить высокую башню.
Селена с книгой в руках сидела в мягком кресле, с грустью глядя на братьев, которых так не хотела отпускать, а Николь, стараясь вовсю показать свою обиду, прислонилась к стене и скрестила руки на груди. В глазах ее плескалась горечь от того, что вновь приходится прощаться с любимыми братьями и практически сестрой.
- Не переживайте, приедем на Рождество, - улыбнулся Дэн, обнимая Селену, которая, кажется, еле сдерживала рвущиеся наружу слезы.
- Еще бы вы не приехали, - проворчала Николь, также по очереди обнимая мальчишек. – В выходные, может быть, тоже увидимся, да?
- Конечно, - тихонько кивнул Дэн.
- Порталов у нас с собой на всякий случай до фига, - Гарри заговорчески подмигнул ей.
- Все, хватайтесь за портал, - скомандовал Ремус, протягивая вперед статуэтку, которая уже начинала чуть светиться голубоватым сиянием. – Мы скоро вернемся, Эмма.
- Пока, - она постаралась улыбнуться и помахала уже исчезающей семье.

Агостини оказались на какой-то узенькой дорожке, по обеим сторонам от которой ровными рядами располагались однотипные двухэтажные домики, не отличавшиеся ничем особенным. Наверное, найти в них отличия мог бы только очень дотошный человек. Домики были огорожены аккуратными невысокими заборчиками, а под окнами каждого из них раскидывался маленький садик с круглыми клумбочками и невысокими деревцами.
- Как… - Дэн замялся, не сумев подобрать слово.
- Одинаково, - поморщился Гарри.
- Ага.
- Идемте, нам сюда, - Сириус первым подошел к ближайшему домику справа от них и, толкнув калитку, направился вперед по узкой дорожке, усыпанной гравием. По бокам от нее росли какие-то завядшие в большинстве своем цветочки, в дальнем конце двора высилось несколько деревьев с пожухлыми листочками и хрупкими ветками. Этот дворик и рядом не стоял с роскошным садом Лили, окружающим поместье Агостини – там чувствовалась заботливая рука хозяйки.
Сириус толкнул входную дверь, и она с противным скрипом распахнулась, окатив гостей густым слоем пыли и запахом затхлости. Создавалось впечатление, что здесь вообще никто не живет, хотя в окнах первого этажа горел яркий свет, да и с адресом вряд ли можно было ошибиться.
- Это точно то место? – с сомнением спросила Марлин, брезгливо оглядывая пыльную и грязную прихожую и стараясь не задевать здесь ничего, чтобы не испачкать новенький плащ кремового цвета.
- Чувствуешь же заклятье Хранителя, - несколько раздраженно ответил Джеймс, первым проходя дальше в холл, где уже повернул в сторону гостиной.
Остальные двинулись следом. Сириус заранее уменьшил чемоданы ребят, поэтому теперь они нисколько не мешались им, спокойно лежа в кармане у Дэна. Мальчишки, к слову, чувствовали себя здесь совершенно неуютно – привыкшие к роскоши у себя дома, здесь они совершенно не могли приспособиться к окружающей их обстановке, которая буквально кричала о бедности хозяев, если таковые в этом доме вообще имелись.
Гостиная представляла собой чуть менее плачевное зрелище. Просторная, широкая и светлая, благодаря огромной люстре. На журнальном столике расположилось большое блюдо с какими-то пирожками и пирожными, вероятно, свежеиспеченными, поскольку от них еще шел легкий едва заметный дымок, а вокруг блюда расположились совсем простые белые чашки с ароматным чаем. На излишне мягких, по скромному мнению Лили, диванах расположились, вероятно, члены незабвенного Ордена Феникса. Тут были и знакомые лица – Аластор Грюм с ужасающим вращающимся глазом, заменившим, видимо, когда-то утерянный в битве, ничуть, кажется, не изменившаяся Эммелина Вэнс с длинными черными волосами, Дедалус Дингл в неизменном котелке, Северус Снейп… Это лицо было для Лили новым. В этих кругах, конечно. В былые годы Снейп не присоединялся к Ордену – Лили не знала точно, но подозревала и даже была почти уверена в том, что он примкнул к другой стороне и сражался за Пожирателей Смерти. У нее не было этому никаких подтверждений, но… Почему-то она не сомневалась, что Северус не отказался воевать на стороне Темного Лорда – слишком уж активно он соглашался с его идеями еще в школьные годы.
- А вот и наши главные гости! – обрадовался Дамблдор, выпрямляясь в кресле и лукаво сверкая глазами.
- Как скромно вы нас представили, - ухмыльнулся Сириус. – Приятно знать, что я все-таки не законченный эгоист, и кто-то еще помимо меня считает, что я все-таки «главный гость» на сегодняшнем вечере…
Джеймс позади него усмехнулся, легко скинул плащ и, небрежно бросив его на спинку ближайшего кресла, обнял жену за талию, притянув ее ближе к себе. Лили напряженно осматривала старых знакомых и новых незнакомцев, мысленно отмечая про себя, что мало кто из присутствующих выглядел достойным воином. Но, благоразумно решив, не судить о книге по обложке, женщина приветственно кивнула всем присутствующим и, подталкиваемая мужем, легко опустилась в кресло. Джеймс встал за ней, словно страж охраняя ее от всех взглядов. Сириус и Марлин справа приняли точно такую же позу, только шатенка вела себя менее дружелюбно, чем Лили. Она гордо вскинула подбородок и обжигала всех присутствующих холодным взглядом серых глаз, которые никогда еще не были наполнены таким презрением к окружающим. Сириус, впрочем, тоже не отличался сегодня особой общительностью, предпочитая напрочь игнорировать косые и все еще несколько недоверчивые взгляды старых друзей, и презрительно кривился, оглядывая помещение, чем выражал высшую степень неуважения к возможному хозяину этого дома.
Ремус же, закрыв детей своей широкой спиной, взял на себя обязанность по их защите от навязчивого и слишком пристального внимания взрослых, которые буквально разрезали Гарри пополам своими взглядами. Парень, впрочем, выбрал тактику любимой тети и молча игнорировал все, отвечая на их интерес откровенным презрением и недовольством. Дэн пошел по пути отца и больше в данный момент интересовался окружающей обстановкой, а не людьми. А вот Катрин изучала новые для нее лица с откровенным интересом, стараясь, впрочем, его немного скрывать. Она оглядывала англичан ненавязчиво, из-под ресниц, стараясь, чтобы они не заметили ее интереса к ним.
- Все-таки правда, значит, - прозвучал в тишине грубый, хриплый голос Аластора Грюма, который громко кашлянул и окатил пришедших взглядом, полным злости.
- Все-таки правда, - спокойно согласилась Лили, закинув ногу на ногу и положив сумочку на колени. – Мы живы. И никогда даже не умирали.
- Это мы уже поняли, - кивнула Эммелина, откинув волосы назад. – Приятно вновь вас встретить. Ничуть не изменились. Особенно Сириус.
Марлин крепче сжала руку мужа, покоящуюся на ее плече, памятуя о том, что когда-то давно Сириус имел в школе репутацию ловеласа, а Вэнс была одной из девушек, которой удалось продержаться рядом с Бродягой рекордно долгие сроки. Дольше удалось только Марлин.
- Все такой же язвительный, - продолжила Вэнс. – Я не предполагала, что вы решитесь на такой поступок. Молодцы.
Многие бросили в ее сторону взгляды, прямо говорящие о том, что люди о ней думают, а вот гости изрядно удивились – они даже думать не могли, что кто-то одобрит их поступок, что кто-то вновь примет их.
- Всем надо было валить отсюда, - кивнула Эммелина, чуть ухмыльнувшись. – Отвратительная страна. Жаль, я не родилась где-нибудь в другом месте.
- И все же ты осталась, а, значит, любишь эту страну, - мягко улыбнулась Гестия Джонс, явно стараясь расположить к себе собеседницу, но Эммелина только презрительно фыркнула и холодно бросила:
- Осталась, потому что дура.
- Что ж, давайте закончим бессмысленную полемику, - холодно предложила Марлин. – Может быть, Альбус, вы обоснуете нам цель нашего визита? Мы, прошу прощения, так и не смогли узнать от вас, что такого важного вы собираетесь сказать нам, что мы были вынуждены явиться сюда.
- Я уже просветил вас насчет Волан-де-Морта, - заметил Дамблдор. – И вы, конечно, помните, для чего был создан Орден Феникса. Теперь в связи с новой опасностью, угрожающей стране, я решил вновь возродить эту организацию. И как вы видите, нам даже удалось призвать новых бойцов. Позвольте представить. Кингсли Бруствер, один из лучших авроров нынешнего Аврората, - с места поднялся высокий, хорошо сложенный темнокожий мужчина с гладкой лысиной и золотой серьгой в ухе. Приветственно кивнув, он сел обратно в кресло. – Наземникус Флетчер, - из глубокого кресла поднялся тип сомнительной наружности, которого гости поначалу приняли за кучу тряпья. Отвесив нелепый поклон и дыхнув на окружающих перегаром, он упал обратно в кресло, вызвав этим презрительную мину Катрин. – Нимфадора Тонкс, - поднялась невысокая девушка хрупкого телосложения, короткие волосы которой вдруг вспыхнули ярко-алым цветом.
- Метаморф, - удивленно высказался Дэн на итальянском. – Прикольно.
- Я просто Тонкс, - высказалась тем временем девушка, и ее волосы вновь стали насыщенно-розового цвета.
- И, наконец, семейство Уизли, - продолжил Дамблдор. – Артур и Молли, - с мест поднялись высокий долговязый волшебник и невысокая полная женщина, оба были веснушчатыми и рыжеволосыми. – А также их сыновья Билл и Чарли, - первый парень, как и отец, был долговяз, но волосы у него были длиннее, а в ухе торчала серьга-клык, делающая его облик более кричащим, второй парень был ниже и шире в плечах, волосы у него тоже были рыжие, но короткие и встопорщенные, а мускулистые руки покрывали многочисленные ожоги.
- Уильям Уизли! – громогласно усмехнулся Дэн, отсалютовав ему рукой. – Сколько лет сколько зим!
- Агостини, кажется, - Уильям хмыкнул и чуть улыбнулся. – Не думал, что когда-нибудь снова вас увижу.
- Мы тоже даже не надеялись, - улыбнулся Гарри. – Вы уехали из Египта? Надоели пирамиды?
- Нет, здесь мне предложили лучшие условия, - Уизли хмыкнул. – А вы… кажется, Катарина, правильно?
Катрин кивнула.
- Не надумали работать в «Гринготтсе»?
- Нет, раздумала работать ликвидатором проклятий, - Катрин криво улыбнулась. – Решила, что в качестве аврора мне будет комфортнее.
- Странный выбор, - хмыкнул Уизли. – Что ж, ваше право. Но если что обращайтесь, возможно, я смогу вам что-то посоветовать.
- Непременно, - Катрин улыбнулась.
- Когда вы успели познакомиться, молодые люди? – полюбопытствовал вездесущий Дамблдор.
- Я читал им лекцию пару лет назад, - Билл улыбнулся. – В их Академии. Довольно веселые ребята. Шутить очень любят. Приятно снова познакомиться с вами со всеми.
- Нам тоже приятно, - Лили единственная постаралась проявить некоторую учтивость.
- Что дальше? – поторопил всех Сириус. – Мы приехали, познакомились, что дальше? Нам теперь как бы тоже вступать в Орден? Сомнительная прерогатива.
- Вот-вот, - кивнула Вэнс, глаза ее решительно сверкнули. – Вам не кажется, Альбус, что былой Орден уже никогда не вернуть? Потому что многие погибли, лучшие из лучших, хочу заметить. Потому что мы уже не те юнцы, готовые по первому приказу броситься в бой, ради «Высшего Блага», потому что мы повзрослели и изменились, потому что поняли, что своя жизнь порою все-таки бывает дороже этого всеобщего блага.
- Помимо прочего, - добавил Джеймс, - здесь от силы пятеро человек, которые действительно способны сражаться, не считая, прошу прощения, нас. Остальные же… бойцы весьма сомнительные – то видно с первого взгляда, поверьте мне.
Гарри прокашлялся, отвлекаясь от разговора на английском языке, многие фразы из которого ребятам были непонятны по причине высокой скорости говорящих. Парень, нахмурившись, осматривал гостиную уже в третий раз и негромко переговаривался с Дэном и Катрин на итальянском. Предметом их разговора, правда, был далеко не Орден Феникса, совсем не Англия и даже не присутствующие здесь люди – ребята разговаривали о недавнем письме Ребекки, в котором она сообщала ребятам о том, что ее с успехом приняли в подготовительною школу при Академии в Лионе. Потом разговор плавно перетек в сторону Хорхе – тот пока жил с матерью, занимаясь самостоятельно, но уже в начале сентября собирался переехать в дом отца в России и поступить в Академию Дешифровки. Там же, в Москве, они планировали встретиться с Настей, отношения с которой Хорхе прерывать не хотел. Новостей в жизни всех ребят было предостаточно, поэтому писать письма приходилось практически каждую неделю – они боялись упустить даже самые мелкие детали из повседневной жизни. И все неизменно скучали по оставшейся позади школе, где они всегда могли быть вместе, всегда имели возможность поделиться друг с другом страхами и переживаниями, радостями и счастьем.
- Что-то здесь скучно, - пробормотал Дэн в десятый раз за вечер. – Вот я думаю, может, по дому прогуляемся? Вдруг, что интересное найдем?
- Только попробуйте, - резко прервав разговор, больше походивший на спор, с Гестией Джонс, пробормотала Лили, обернувшись к ним. – Я понимаю, что вам неинтересно, но, пожалуйста, потерпите немного.
- Нам еще ночь здесь терпеть, - скептически заметил Гарри. – Что-то меня не слишком тянет здесь ночевать…
- Тут как в склепе, - добавил Дэн, в который раз брезгливо морщась. – Пыль, грязь, мусор… Да еще и они не перестают пялиться.
- Потерпите. Совсем немного.
- А потом будет школа, - трагическим голосом прошептал Дэн, когда Лили отвернулась обратно.
Ребята тихонько захихикали и вновь вернулись к разговорам о друзьях. На этот раз тема дошла до Анжелики, которая пока усиленно занималась медициной вместе со своей троюродной сестрой, которая в прошлом году окончила Шармбатон и теперь собралась поступать уже в Высшую Академию.
- Она еще написала, что с ними еще одна девушка за компанию занимается, - улыбнулась Катрин. – Тоже частично вейла. Но у Анж силы больше развиты – она прямо хвасталась, что у нее уже в ее возрасте лучше получается очаровывать.
- Да она и в восемь-то уже нехило ворожила, - буркнул Дэн. – Помню, рядом с ней нельзя было даже пошутить – она сразу улыбалась… и все-е-е!
- Ага, - хихикнула Катрин. – Вы тогда такие смешные становились. Хорошо, что сейчас вы спокойно на нее реагируете.
- А то ты бы всех вокруг своей ревностью заела? – ехидно спросил Дэн, и тут же получил подзатыльник от подруги. – Хэй-хэй! Ладно тебе!
- Как мальчишке удалось спастись в ту ночь? – услышал Гарри грубый, хриплый и надорванный голос, а потом почувствовал, что на него пристально уставились все в комнате.
Говорил невысокий крепкий волшебник с волшебным глазом и деревянной ногой. Такое внимание со стороны столь странного субъекта и остальных присутствующих было Гарри отнюдь не радостно. Смотрели они на него, как на лабораторную крысу, с научным интересом и вопросом в глазах: «Сдохнет или нет?».
- Мы понятия не имеем, - ответила Лили. – Мы вернулись домой уже после того как Волан-де-Морт исчез. У Гарри на лбу был только молниеобразный шрам.
Дамблдор задумчиво нахмурился и провел рукой по своей белоснежной бороде.
- Я надеюсь, вы хорошо понимаете по-английски? – спросил он. – В школе будут говорить только так.
- А то мы такие тупые и не поняли, - Дэн закатил глаза. – Если не слишком быстро, то все понятно.
- Отлично, - кивнул директор. – Завтра вы поедете на вокзал вместе с Артуром и Молли. Четверо их младших детей тоже еще учатся в Хогвартсе. Заодно и найдете сразу новых друзей.
- Были бы они нам еще нужны, - Гарри подави порыв фыркнуть. – Как-то и без них хорошо.
- На крайний случай пригласим всех наших в Хогвартс, - серьезно кивнул Дэн.
- И разнесем его…
- К чертям собачьим!
Мальчишки дали друг другу пять, а Катрин только убито покачала головой и улыбнулась. Вот вроде выросли, но иногда становятся такими детьми.
- Можно подумать, вы его без подмоги не разнесете, - неодобрительно пробормотала Лили, поцеловав мальчиков в щеки на прощание и обняв Катрин.
- Удачи вам в школе, - Сириус потрепал ребят по головам и чуть приобнял Катрин. – Ты там следи за ними, чтобы ничего не натворили, красавица.
- Я постараюсь, - серьезно кивнула девушка, на что мальчишки только дружно фыркнули.
- Пока, - Ремус улыбнулся им, доставая из кармана небольшое колечко – портал обратно в Италию.
- Пишите почаще, - наказала Марлин. – И не слишком хулиганьте. Хогвартс все-таки дорог нам, как память.
- После нас же он выжил, - ухмыльнулся Джеймс. – И их перетерпят. Пока, ребята.
- Пока! – дружно крикнули они, а затем взрослые испарились в голубоватом сиянии активированного портала.
- Что ж, дети, я провожу вас наверх!
Молли Уизли улыбалась широкой теплой улыбкой, казалось, так и располагающей всех окружающей к ней, но Гарри она почему-то не понравилась с первого взгляда. Чувствовалась в ней какая-то излишняя навязчивость, а кроме того она была неуемно болтлива. Все время, когда она провожала их к спальням, она безостановочно тараторила, рассказывая о замечательном Дамблдоре, невероятно сильном Ордене Феникса, потрясающем воображение Хогвартсе и о ее любимых, храбрых и сильных младших детях. Последним было уделено больше всего внимания. Она расхваливала их, словно они, по меньшей мере, спасли мир, вспоминалось и о некой Гермионе Грейнджер, умнице, красавице и героине современного мира, которой до лика ангела не хватало, кажется, только нимба над головой и белых крылышек.
- Юпитер, - выпучив глаза, прошептал Дэн, когда дверь за миссис Уизли захлопнулась, и она пошла провожать Катрин в ее комнату, которая по каким-то причинам находилась через три двери от их спальни. – Я не думал, что бывают такие болтливые люди… У нее точно словестный понос.
- И как у нее язык в трубочку не свернулся? – мученически прошептал Гарри, падая на мягкую кровать. – Бывают же такие люди, а?
- Ужас, - шепотом согласился Дэн, стягивая футболку и небрежно бросая ее на стул, стоящий в углу маленькой комнатушки, где находились только две кровати, две тумбочки и этот несчастный стул. – Интересно, а еще меньше комнату они найти не могли? И вообще, почему мы обязаны в одной спальне спать? Тут же столько комнат!
- Скажи спасибо, что они хотя бы Катрин к нам не подселили, - буркнул Гарри.
- Ну, ты-то был бы рад! – ухмыльнулся Дэн.
- Ох, спи, - буркнул брюнет, отворачиваясь к стене.
- Спокойной ночи, - смешливым голосом ответил тот.


http://sirena-de-mar.tumblr.com/post/100005936556/23
http://sirena-de-mar.tumblr.com/post/100006611801 - Аугусто Лестрейндж

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: