И Митра и Сослан — великие воители; 7 страница

«Нарт æххуысæн æххуыс уыдысты, хæстæн — хæст». (Нарты, когда надо было помочь — помогали, когда надо было воевать — воевали).

«Нарт æмдыхæй архайдтой. Нартау æмвæнд — уæларвмæ фæд». (Нарты [во всех делах] действовали сообща. По-Нартски солидарность [сплоченность] — это путь в небеса [светлый путь]).

«Нарт цæмæй Нарт уыдысты? — Тых æмæ хъаруйæ, зонд æмæ ’хсарæй». (Нарты из-за чего [по каким показателям] Нартами были? — Из-за [своих] силы и дарования, из-за [своих] ума и отваги.

Такими были три тысячи лет Нарты — духовно-идеологическая управленческая элита Великой Евразийской Степи «Арйана Вэджа» — «Зилахар» вначале для общеиндоевропейской общности (ранняя бронза), затем для индо-иранцев (конец ранней бронзы — средняя бронза), а потом — северных иранцев (поздняя бронза и скифо-сарматский период). Закрепившись на Большом Кавказе-«Мировой Горе»-«Хара-Березайти»-«Меру», Нарты первыми создали единобожную идеологию «Сослан» и, ворвавшись знаниями «Батраз» в область, дозволенную только «небожителям», превратили свою горную обитель в Мировой центр открытий и изобретательства.

Отвергая любые «прихоти и сладости жизни», пренебрегая иллюзиями «вечной жизни», для себя Нарты просили от судьбы только «Вечной Славы». Смыслом жизни же Нартов было качественное продолжение рода и служение человечеству, ради которого

[Нарты] готовы были сразиться даже с «небожителями»: в одном из сказаний Батраз, преследуя «Нарты дзуар»-а, не останавливается ни перед святым Уациллой, ни перед святым Сафой (которым, даже, угрожает), и только перед покровителем волков, Тутыром, (вариант — Афсати) Батраз оставляет «Нарты дзуар»-а в покое со словами: «Фæуæд дæ дзырд, Тутыр, дæ цуры Уастырджи лæууы æмæ мæ уый æфсæрм бирæ ис, Нартимæ æмвынг у, сæр бахъуыды заманы сын ныфс вæййы, сæ цины [тохы] заманы та тых вæййы. Дæ кувинæгтæй дæр цух не ’стæм» («Будь по-твоему [как скажешь], Тутыр, рядом с тобой стоит Уастырджи и его я стесняюсь [уважаю], с Нартами [Уастырджи] равный в застолье, в необходимое время [когда нужна его голова] он [Уастырджи] им [Нартам] решимость придает [становится надеждой], а в войне их и в радости [сам] силой становится. Да и в твоих молитвенных приношениях нам недостатка нет» [Нарты кадджытæ, т.3, стр. 408.]). Как видим, отношение «лучшего из Нартов», Батраза, к «покровителям» определялось отношением самого покровителя к людям. Иными словами, в Стране Нартов-«Гиперборее» между окружающей природой (со всеми своими святыми-покровителями) и (всевозможными, прогрессивными) знаниями «Батраз» была достигнута совершенная гармония. И далее, развиваясь в науках, творчестве, ремеслах, в военном деле и ни на один шаг не отрываясь от сопричастности с божественной природой, Нарты создают идеальную школу постижения знаний «æртæ Нарты» и систему передачи знаний в великую степь — «Алæгаты дынджыр кувæн хæдзар». Но когда-то, начиная с первого тысячелетия до нашей эры, в эпоху появления стали — эпоху наивысшего расцвета («закаливание») булатных «Батраза» и «Сослана», в системе «Алæгаты дынджыр кувæн хæдзар» происходит сбой. Между «Мировой горой» и «Великой степью» происходит разрыв. И, думается, причиной разрыва были не «священные горы», а индоевропейцы степи, конкретнее — скифы, которые, далеко удалившись от своего духовно-идеологического центра, могли «заразиться» чужеродной идеологией и до неузнаваемости изменить свою. Действительно, начиная с первого тысячелетия до нашей эры, в ряде индоевропейских народов появляются догматические религиозные представления с человеческими жертвоприношениями, со всевозможными вакханалическими обрядами. Начала узурпироваться духовная власть и, как следствие, власть вождей. Впервые религиозные воззрения начали использоваться в корыстных целях, всякие догматические абсурды стали «разрушителями» народов «изнутри». «Симды фæз» отрывается от «Кувæн хæдзар», «Зилахар» отрывается от «дзуар»-а-Мировой Горы». Идеология «Сослан» и двенадцать мудрецов-Асов погибают в поле «Зилахар». «Разрушительная мандала времени» — «колесо Балсага» отрубает нижнюю часть идеологии «Сослан» — ноги-опору-степь. Оставшаяся, «верхняя» горная идеология «Сослан» изолируется в горах Кавказа. Но «Хохы фарн æнæ быдыры бæркадæй фарнджын нæ вæййы, быдыры бæркад æнæ хохы фарнæй бæркадджын нæ вæййы» («Горная божественная благодать не бывает без изобилия равнин, изобилие равнин не бывает без божественной благодати гор»). На протяжении долгих двух тысяч лет последние индоевропейские кочевники — северные иранцы: киммерийцы, скифы, сарматы, аланы хоть и восхищают своей непревзойденной военной доблестью, но медленно сокращают свои территории (бывшие когда-то от рек Янцзы на Востоке до Дуная на Западе), пока не исчезают из Великой Степи вообще. Иссякает «Фарн» и в горах. В степи уже свои извращенные идеологии, и «богатыри Алагата» все меньше посылают своих одаренных юношей в горную школу-«дзуар», в которых когда-то происходило становление Асов-Батразов. Ненужными (не востребованными) стали знания «Батраз», как и идеология «Сослан», великим кочевникам, «предпочитающим всем развлечениям только войны и пиршество». И так же, как Сослан, Нарт Батраз «прячет» свою мудрость в горах (вспомним: символом «Мировой Горы» является склеп), в Софийском склепе [«склеп Сафа», склеп мудрости]. И, как следствие, стало уходить в небытие величие Нартов, так как слабело духовно-идеологическое управленческое предназначение их. «Мельчать» стали потомки Нартов, а для Нартов самым страшным проклятием было, когда «сын становился хуже отца».

«…Богу было жаль истребить их [Нартов] сразу. [Нарты] засевали поля, днем они у них зеленели, ночью созревали (…). Тогда [Нарты] сделали шалаши близ полей. Наконечники стрел были у них раздвоенными, эти стрелы пускали. То, что [стрела] срезала, до рассвета оставалось зрелым, — этим жили в течение года. Потом сказали: «Ведь мы сами сказали Богу, что отказались от вечной жизни, сами себе пожелали гибель». И каждый стал копать себе могилу. И начали бросаться в них. Так пришла гибель Нартов». (Нарты, Стр. 487).

В переводе с «красивого» «хатиаг»-ского языка нетрудно догадаться, что, если за урожаем понимается потомство, а за стрелами — цели, то данный сюжет Нартиады следует понимать так: «стали у Нартов рождаться «темные» — «нехорошие» потомки (ночной урожай) без всякой или неопределенной цели («раздвоенные стрелы»). И решили тогда Нарты, что «лучше вообще без потомства, чем иметь плохое потомство».

Но, Нарты на то и были Нарты, что предсказывали будущее: «Фæстагмæ цы’рцæудзæн, уый бæргæ зонæм, фæлæ-иу нæ æрхъуыды кæнæнт фæстагæттæ. Æмæ мах чи хъуыды кæна, нæ кад баззайæд уыдонæн…». («То, что произойдет впоследствии [в будущем], мы знаем, но пусть вспоминают (задумываются) о нас потомки. И тому, кто нас будет помнить [в делах], пускай тому наша слава достанется…[Ирон таурæгътæ, стр. 44]). Как видим, Нарты предсказывают возрождение «былой

славы Нартов», а значит, предсказывают возрождение носителей этой славы. И потому, прежде, чем уйти в «мир иной», Нарты оставляют для своих далеких, стремящихся к возрождению «былой славы» потомков, древние знания, зашифрованные «хатиаг»-ским языком в эпосе-учении Нартов.

Когда-нибудь знания Нартов начнут пониматься и приниматься благодарными потомками, тогда «вырвется на свет» «заживо зарытый в землю и рвущийся выйти в возрождающуюся весеннюю природу Созырыко («Сослан»), и люди начнут постигать азы «непобедимой солнечной идеологии «Сослан», основанной на синтезе матери-природы-«дракона» с человеком, воином-защитником, тружеником-творцом, мудрецом-изобретателем. И когда далекие потомки Нартов проникнутся идеями идеологии «Сослан», появится необходимость возрождения духовно-идеологической, познавательной трехступенчатой школы-«дзуар»-а-«Реком», «Таранджелос», «Мыкалгабырта». Вот тогда и проявится великое наследие лучшего из Нартов Аса (Бораты и Ахсартагаты) Батраза. При жизни, превзойдя всех в делах, доступных человеку, он проник в области знаний, дозволенных только божественному, да так, что: «Арв Батразæй нæрын нæ уæндыд» («небо, из страха перед Батразом, греметь не смело»). Может быть, в имени его отобразилось титульное обозначение царей (с первых выборных правителей) — «Ас (Ос) Бæгъатыр» («Ос-Багатар»), восходящее ко времени создания надплеменного общеиндоевропейского элитного государственного образования Нартов. Мы можем говорить, что выборные цари, Ос-Багатары, как прошедшие иерархические ступени, были лучшими в бою и в труде, и мы с точностью можем утверждать, что Ос-Богатары были «заслуженными» мудрецами, и каждый из них входил в равноправный круг двенадцати мудрецов — «куырыхонтæ» (собранные в круг)-Асов. А раз это так, то нас обнадеживает то, что до XV века включительно (в XV веке жил последний мудрец-Ос-Богатар) идеи Нартской духовно-идеологической школы были под надежной защитой. А именно: для предотвращения искажений и добавлений в Нартиаду передача учения-Нартиады из поколения в поколение происходила под контролем мудрецов, опекалась заповедность святилищ и поддерживалось состояние храмов-школ-«дзуар»-ов. Видимо, начиная с X – VII веков до нашей эры, со времени «гибели Нартов», элитная, духовно-идеологическая, управленческая, индоевропейская организация Нартов «Асата-Бората-Ахсартаггата», дабы избежать «идеологической интервенции»-«заразы», уже захлестнувшей степь, преобразуется (реорганизуется) в тайное общество-«орден». И если раньше, во времена могущества и «славы» Нартов, Большой Кавказ являлся «мистерией» для «непосвященной степи», то с «гибелью Нартов» продолжатели идеологии и знаний Нартов «ушли в подполье» и стали «тайной мистерией» для своих же соплеменников — горцев. Вероятно, в новообразованное общество вошли первоначально Асы и отобранные из аргиппеев-Ахсартаггата хранители (как мы знаем, гипербореи-«Гуыппырсар Бората» избрали славную смерть [вспомним также, что по первоисточникам Нартиады, основные герои эпоса были Бората], так как учителя Бората стали уже не нужны степи-ученикам-потомкам). Вероятно также, что в дальнейшем ряды Кавказской мистерии пополнялись особым, испытанным в деле, способом отбора из среды осевших в горах индоевропейцев (нередко в Осетии и в сегодняшние дни можно услышать рассказы о некоторых известных горцах, охранявших ту или иную «заговоренную дверь» или другое таинство). Одновременно с реорганизацией мистерии до полной скрытности и с ограничением числа посвященных в таинство избранных лиц ограничивается и территория некогда «Большого храма»-«Мировой Горы»-Большого Кавказа. Теперь уже священная-запретная-заповедная территория обозначается горными вершинами [Бурсамдзели, Кариу‑хох, Тбау-хох и т. д.], отдельными рощами и ущельями, но самая главная территория — «Мировая Гора» определяется между двумя Касарскими проходами (находящимися в верховьях «Арвыком»-Дарьялского и Алагирского ущелий), охватывая цепь гор Бокового хребта между Казбеком-(Санаихох) и Уилппатой. Именно в этой области Большого Кавказа Ос-Багатары и их окружение — Асы «затаили» в наследии Великих Нартов — школах-«дзуар»-ах древние знания.

И если теперь мы на «хатиаг»-ском языке разберем «гибель Батраза», то выясним: «Батраз» — символ высших, сверхчувственных знаний, «уходит-затаивается» в «Мировой Горе» (склеп — символ «Мировой Горы»), но прежде, чем «уйти», он думает о будущих, устремленных к возрождению «славы Нартов» поколениях, и поэтому «требует от Бога пролить на его [Батраза] «грудь» (за «грудью» должна пониматься «Мировая Гора»-Боковой Кавказский хребет — последнее пристанище
знаний «Батраз») три «слезы Бога»-три святилища: «Реком», «Таранджелос», «Мыкалгабырта» — три ступени постижения знаний «Батраз». Должно быть, эти «три слезы», ступени школы-«дзуар»-а, стали основным испытанием-допуском в ряды тайной Мистерии Асов. И, вероятно, с использованием системы «Три Слезы Бога» на Большом Кавказе и периферии обозначился некоторый положительный результат в возрождении идеологии «Сослан» и знаний «Батраз». Действительно, с началом новой эры наблюдается восстановление «синтеза» гор и северо-иранской степи (времена сарматов), а во времена алан горы и степь становятся единым этно-политическим и духовно- идеологическим целым, причем, с явно выделяющейся (судя по летописному материалу) руководящей верхушкой — Асов-осов-ясов. Казалось бы, уже можно «выйти из таинства асов» и «начать» предсказанное Нартиадой возрождение «былой славы Нартов». Но, во-первых, думается, знания Нартов были недостаточно еще «воспроизведены». Во-вторых, «гуыппырсар Нартæ» пополнялись за счет лучших представителей степи — осуществлялся постоянный генетический отбор, что давно не происходило

в посленартский период, а это значит, что сложнейшие интеллектуальные изобретения Нартов были недосягаемы для основной массы жителей гор и предгорий Кавказа. Третье вытекает из второго: вокруг Кавказа, одна за другой, начали складываться всевозможные религиозные системы, примитивные по сути (относительно идеологии Нартов), но более «простые» в принятии (безо всяких испытаний) и усваивании (без необходимости постижения особенных знаний) основной человеческой массой. В такой ситуации именно таинство Мистерии Асов гарантировало «живучесть» идеологии Нартов. И когда чужеродные религии все же «охватывали» некоторые территории иронов-алан, тогда непревзойденная мудрость древней мистерии где «через сердце», где «через разум» (но никак не через одурманивающий, «псевдо-истинный», всеобщий гипноз) «открывала глаза» иронов-алан, и чужеродные идеи отпадали одна за другой.

Вначале «Мировая Гора» «изолирует» себя с севера от воцарившегося в степи скифского многобожия и человеческих жертвоприношений, а с юга не «пропускает» на Большой Кавказ «разросшийся» по всему передне-среднеазиатскому региону и Закавказью и длившийся тысячелетие маздаизм (это при том, что зона влияния Сасанидского Ирана при Шапуре I распространилась до «Аланских ворот» [243-273 гг.] [Агусти Алемань, «Аланы в древних и средневековых письменных источниках», стр.560]).

В поздней вставке [считающейся подделкой] в текстах «Картлис Цховреба» указывается первое (якобы II в. н. э.) упоминание об обращении в христианство кавказских народов апостолами Андреем (Andria) и Симоном Канаитом (Simon Kananeli), которые «пришли в страну Осетинскую и достигли города под названием Пастапори (возможно — Боспор), где произвели множество чудес, обратили и «крестили множество людей» (там же, стр. 410).

С IV в. н. э. происходит христианизация Иверии Святой Нино: «…став апостолом, начала проповедовать от кларджей до Аланских ворот и Каспов…» (Мовсес Хоренаци, V в.) (Агусти Алемань АвДиСПИ, стр.380). И нет ни одного факта (как бы этого многим не хотелось) о проникновении христианства в Аланию.

С 642 года с компании Худайфы бен Асида (Асада), полководца халифа Омара I, начинаются мусульманские арабские экспедиции против Алан со строительством укреплений в горных проходах, захватом «Аланских Ворот» (758 г.) и трех крепостей в стране Аланов (735-736 гг.). Попытки установления влияния на Аланию, в том числе, влияния идеологии ислама, длятся более ста лет, но — абсолютно безрезультатно (там же, стр.566).

С начала VIII века на части Северного Кавказа начинает доминировать Хазарский Каганат. Думается, что за время трехвекового соседства с могущественной Аланией правители хазарской империи были заинтересованы в духовном влиянии на важного (в случае военной необходимости), сильного соседа. Но никакого проникновения иудаизма в горы Большого Кавказа так и не произошло. (У равнинных алан могли образоваться незначительные иудейские общины) (там же, стр. 430).Как видим, вокруг Кавказской «Мировой Горы» на протяжении уже почти двух тысяч лет складываются всевозможные религиозные системы, но никакого проникновения какой бы то ни было чужеродной религии в горы Большого Кавказа не происходит (это при том, что обладать «Кавказским перешейком» стремятся то Иран, то арабы и т. д. и даже на некоторое время завладевают одним из проходов [Дарьяльским]). На месте горцев-иронов-алан любой другой народ давно бы уже «духовно» ассимилировался (что и происходило со всеми соседями иронов, и даже по нескольку раз). Таким образом, мы выводим еще одно убедительное доказательство того, что «Мировая Гора» находилась под защитой мощного духовно-идеологического «оружия-системы», скрытого «под покровом таинства» — мистерии (а не примитивного язычества-многобожья, как считают некоторые «исследователи»).

Первое существенное проникновение чужеродной религии в горы Алании (но все же не в высокогорье Большого Кавказа-«Мировую Гору») начинается с начала X века. В 925 году в западной части Алании посредством византийских миссионеров происходит христианизация местного населения: строятся церкви, образуется Аланская епархия с центром в Ниже — Архызском городище (С. Н. Малахов, «К вопросу о локализации епархиального центра Алании в XII – XVI в. в. Аланы, Западная Европа и Византия», стр.149). Некоторыми «исследователями» утверждается, что христианство было принято большинством аланской элиты. Но это утверждение делается ввиду недопонимания религиозных
воззрений иронов-алан.

В свете разобранного нами представления о совершенстве Нартского космогонического единобожного учения, постижение которого было доступно именно «высшей» иерархической ступени иронов-алан-асов, можно сказать, что «соблазниться» христианской «догмой-спасением» должна была, в первую очередь, «низшая» прослойка иронов-алан (конечно же, в Средневековой Аалании, далекой от идеальности Нартского общества, были и недальновидные правители). Скорее всего, христианизация Византией Алании была взаимовыгодным политическим шагом: Ввизантийской империи нужна была военная мощь Алании, а придерживающимся культа «Балц» аланским правителям нужен был свободный выход в христианскую Еевропу (точно так же, из политических соображений, через многие годы верхушка Тагаурского общества Осетии принимает ислам от Кабарды, но в то же время не строит ни одной мечети (!) в горах Оосетии — продолжает молиться в святилищах).

Итак, можно сказать — только с Х века (но, никак не со II или IV в. н. э.) среди алан начинают распространяться идеи, неприемлемые самоотверженной и целеустремленной сущности «высшей ступени «Асов»: вместо «единого», «непостижимого», «безатрибутного»,

«непознаваемого», «бесконечного», «внеполого», «недосягаемого» Бога разносится идея о «триединстве Бога-отца, Сына и Святого духа». Фактически для сложившегося тысячелетиями миропонимания иронов-алан происходит «принижение» и «выделение» из «единого Бога-Вселенной» однополой триединой его части; «отрывается» от «священной бесконечности» Бога Его «твердь-плоть»; Бог становится не «все и вокруг — видимое и невидимое», включая Человека, а — только «духовно-избранное», невидимое, но «существующее во всем». Как следствие, все, что связано с земным-плотским («Мировая Гора»-«Майрæм»-«мать-природа-дракон»-Нартовская Сатана [хозяйка]), становится грешным, бренным и даже дьявольским; рождение ребенка — новой жизни-связывается с «первородным грехом», между тем, как у иронов-алан «зачатие ребенка — это «Божественное наслаждение», а крик новорожденного ребенка — «высшее проявление «Божественной радости»; новорожденного ребенка в Ас-Алании сопоставляют с «пробуждением весны», и ему посвящены отдельные (любимые) святилища и лучшие из праздников. То, что у иронов считается «приобретенным от Бога» с рождения — «Мады гуыбынæй» (дословно — из материнской утробы), приписывается заповедям «спасителя», а такие светлые понятия, как преданность (делам, памяти, идеям предков, земле-Родине, дружбе), справедливость, рыцарский кодекс, культ знаний «Балц» и т. д. вовсе упускаются. Взамен знаменитого Нартско-скифско-сармато-аланского военного искусства «один в поле — воин, а двое — уже войско» и понятия «мы скифы — все цари» приходит смиренное — «раб божий».

Зато с особой настойчивостью муссируется «судный день», идея «спасения и покаяния», отвергается единство поколений и их коллективно-наследственная ответственность перед потомками через догму: «сын за отца не в ответе», тем самым разрушается основная идея-смысл идеологии асов — «достойное продолжение рода». По тому, как христианству ничего не известно об информационном поле, «сложенном» из «бессмертных Разумов предков» — «Фарн»-е, становится ясным, что пришедшие на Большой Кавказ Византийские миссионеры встретились с не только в корне противоположными идеологическими представлениями, но и с глубочайшими знаниями, недоступными и непостижимыми для христианского догматичного восприятия (вспомним — скифы от «гуыппырсар Боратæ» — «гипербореев» знали на две тысячи лет раньше христианской Европы, что земля круглая, а Евразийский материк омывается океаном и т. д.).

Из сказанного становится ясно, что христианская «пропаганда» в горах Большого Кавказа — обители храма-«дзуар»-а-«Мировой Горы», охраняемого Мистерией Асов, изначально была обречена на провал. Отчасти неминуемому провалу христианских миссионеров должна была способствовать практика исполнения новоявленных ритуальных действий, когда взамен равноправного («перед Богом все равны») обращения-молитвы к Богу без посредников (священнослужителей) навязывается «связь» с Господом через священников. Думается, определенную негативную роль в утверждении с начала X века среди алан христианской религии играли сами священники, образ которых сложился в глазах рыцарей-алан далеко не благородный и не достойный духовного лидерства.

Таким образом, всего через шесть лет после установления Аланской епархии «(…) цари аланов (…), приняли христианскую веру, но после (…) 931 года они отвратились от нее и изгнали епископов и священников, присланных к ним византийским императором». (Ал-Масуди, Агусти Алемань, там же, стр. 347). [Об этом событии «полуученые-полумиссионеры» в последнее время, в связи с усилившейся христианской пропагандой, стараются умалчивать, — обозначают лишь дату установления Аланской епархии в 925 году, а с середины XI века гордо отмечают, что Алания выходит «…на 61 место среди автокефальных митрополий и значится после России». (С. Н. Малахов, там же, стр. 153)].

Факт изгнания христианской Аланской епархии из гор Большого Кавказа, очевидно, был ощутимым для Византии, так как: «… мы не встречаем сообщений о миссионерской деятельности [в Алании] на протяжении немногим более столетия, но следует полагать, что она продолжалась, поскольку в конце XI века по хрисовулу Алексея I Комнина (1081‑1118) и синодальному указу были объединены существующие митрополии Алании и Сотируполя [на границе Авасгии и Алании (вариант: Лазика)]». (Агусти Алемань, там же, стр.317).

Как связать «изгнание епископов и священников» с «продолжением миссионерской деятельности»? Для ответа на этот вопрос выделим еще несколько фактов.

Первое: Обратим внимание на то, что изгоняют «епископов и священников» именно «цари аланов» и именно из гор и предгорий, то есть «изгоняющие» — аланы-асы, постигшие или приближенные к «Мистерии Асов», размещенной в священных горах Кавказа.

Второе: «… Сотириуполь был определен состоять навсегда кафедрою аланского архиерея, «так как митрополия сия (т. е. Аланская — С. М.) не имеет собственной архиерейской кафедры по той причине, что народ ее пастушеский» («Древние акты Константинопольского патриархата…», С. Н. Малахов, там же, стр. 159), то есть, не имеет городов.

Третье: в то же время достаточный археологический и летописный материал утверждает о многих городищах и даже городах, расположенных в горно-предгорной полосе Северного Кавказа, и полное их отсутствие в степной зоне, на рубеже X – XIV вв.

Делаем первый вывод: После неудачной христианизации аланских царей в элитной, оседлой горно-предгорной зоне Аасов-алан, византийские миссионеры более-менее удачно продолжили (переориентировали) свою деятельность в неэлитной, кочевой-степной части Алании-«Богатырей Алагата», ввиду удаленности и недостаточного

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: