ЦГПБ им. Н.А.Некрасова 1 страница

ББКT3(5 Ид)3 УДК934 Б 81

Г. М. Бонгард-Левин, Г. Ф. Ильин

Б 81 Индия в древности. — СПб.: Алетейя, 2001 — 813 с.

ISBN 5-89329-366-5

Книга представляет собой обобщающий труд по истории и культуре древней Индии. Авторы использовали разнооб­разные источники — материалы эпиграфики, нумизматики, памятники словесности. В работе излагается политическая и социальная история, рассказывается о становлении мифо­логических и религиозных представлений, философских идей, об искусстве и науке рассматриваемого периода. Осо­бое внимание уделено истории трех крупнейших государств — Маурьев, Кушан, Гупт. Новейшие археологические исследо­вания позволили воссоздать облик одной из древнейших ци­вилизаций Востока — Хараппской.

ЦГПБ им. Н.А.Некрасова

Овдел аб«> рентного обслуживании
Сектор___________________

ISBN 5-89329-366-5

Издательство «Алетейя» (СПб.), 2001 г. Г. М. Бонгард-Левин, Г. Ф. Ильин, 2001 г.

Предисловие

Современная индология развивается быстрыми темпами. Это оОьясняется рядом обстоятельств, прежде всего исключительным имиманием в самой Индии к изучению истории и культуры стра­ны. Каждый год приносит интересные открытия древних памят­ников материальной культуры и искусства, эпиграфических до­кументов; вводятся в научный оборот новые литературные со­чинения, философские, религиозные и научные трактаты и ком­ментарии к ним, издаются монографии, посвященные различным периодам индийской истории. Крупных успехов в исследовании ранних этапов истории Индии достигли в последние годы ученые многих стран мира. Значительны достижения советской индоло-гической школы, развивающей лучшие традиции отечественной иоетоковедной науки; особенно много сделано в области санскри­тологии, буддологии и индоевропеистики, среднеазиатской архео­логии и антиковедения.

Применяется новая методика анализа исторических, в том числе археологических и эпиграфических, материалов, теснее становится сотрудничество индологов с представителями других, кик гуманитарных, так и естественных, наук, пересматриваются ставшие уже традиционными концепции, прежние датировки, уточняются факты политической, социальной и культурной истории древней Индии.

Новый уровень индологии, новые методы исследований соз­дают предпосылки для подготовки обобщающих трудов, хотя, разумеется, и усложняют выполнение этой задачи. Потребность и таких работах весьма ощутима: они призваны подвести итоги исследований и стимулировать дальнейшие научные поиски.

В древний период в Индии возникли такие формы духовной культуры и общественной организации, изучение которых многое объясняет не только в самой Индии, но и в других восточных странах. Решение проблем истории древности неизбежно связано с древнеиндийской цивилизацией. Вклад народов Индии в миро-иую культуру столь велик, что без его осмысления невозможно правильно представить процессы историко-культурного развития человечества.

В настоящее время ученые разных специальностей разрабаты-нают типологию древних культур, и обращение к Индии откры-нает перед ними широкие перспективы. Сопоставление древней

Индии с античным миром позволяет более определенно ответить на вопрос — чем объясняется сходство в эволюции обеих циви­лизаций и уникальность каждой из них.

Известно, что без знания прошлого любой страны нельзя по­нять ее настоящее. Эти слова особенно справедливы, когда речь идет об Индии: в структуре ее общества и культуре реликты далеких эпох оказались чрезвычайно стойкими, для нее харак­терна поразительная прочность традиций. Некоторые черты глу­бокой старины, видоизменяясь, органически вплетаются в совре­менную жизнь. Община, каста, религия — вот далеко не полный перечень живых проявлений прошлого, и понимание их роли в сегодняшней Индии во многом зависит от изученности генезиса их и этапов развития.

В наши дни проблемы истории и культуры страны вызывают не только академический интерес: культурное наследие по-раз­ному оценивается общественными деятелями, организациями, пар­тиями Индии. Именно поэтому объективное исследование ее со­циальной и духовной жизни в древности имеет особое значение.

Марксистской школой в индийской исторической науке сде­лано уже немало, и лучшие труды ее представителей получили признание мировой индологии. Некоторые работы ученых Индии были переведены на русский язык и с интересом встречены на­шими читателями. К сожалению, ни одна из них не является трудом обобщающим.

Настоящее издание предпринято с целью отразить достижения советской и зарубежной науки в изучении древнеиндийской цивилизации. Оно является I томом четырехтомной «Истории Индии», подготавливаемой в настоящее время советскими индо­логами.

Со времени выхода книги «Древняя Индия (исторический очерк)» прошло более 15 лет, и, разумеется, большинство глав подверглось значительной переработке и перестройке, часть раз­делов написана заново, существенно дополнены главы о культу­ре, философии, религии. В настоящем виде книга вышла за рам­ки исторического очерка и носит характер обобщающего труда. Историческая концепция авторов принципиально не изменилась, но их взгляды на ряд конкретных проблем уточнились, а неко­торые пересмотрены — таков естественный результат развития науки. При написании книги авторы использовали и работы, которые были ими опубликованы за прошедшие полтора деся­тилетия.

И все же многие проблемы остаются нерешенными, некото­рые— только поставлены, не удалось избежать диспропорции в изложении материала (отчасти из-за узости источниковедческой базы). В ряде случаев авторы основывались на уже имеющихся в научной литературе специальных исследованиях.

Некоторые разъяснения необходимо дать в связи с понятием «Индия» в древности. В описываемый период общее наименование страны отсутствовало. В дошедших до нас литературных ис-

точниках (сравнительно поздних) встречается слово «Бхарата-ннрша» («Страна бхаратов»)- Оно относилось, по-видимому, к се­нсорной части Индии, а возможно — только к долине Ганга. В ин­дийской мифологии полуостров Индостан иногда называли

• Джамбудвипа», но широкого распространения это наименование
не получило.

Слово «Индия» произошло от названия реки на северо-западе страны. Сами индийцы называли ее Синдху (Sindhu, нынешний Синдх), иранцы — Хинду (Hindu), греки — Индос ('IvSog), а жи­телей по ее берегам — индами. Под «Индией* ('Iv5ict) понималась

• Индская страна», или «Страна индов». От греков эта форма
проникла в другие европейские языки.

Под древней Индией в книге подразумевается территория сов­ременных государств — Индии, Пакистана и Бангладеш. Попыт­ки выделить древнюю историю Пакистана из общей истории на­родов Индостана в научном отношении несостоятельны.

* * *

Главы I, П, III, IV, VIII, IX, X, XI, XII, XVI, XVII, XIX написаны Г. М. Бонгард-Левиным, главы V, VI, VII, XIII, XIV, XVIII, XX, XXI, XXIII — Г. Ф. Ильиным; Введение и главы XV, XXII, XXIV — совместно Г. М. Бонгард-Левиным и Г. Ф. Иль­иным.

Рукопись многократно обсуждалась, и высказанные рецензен­тами замечания были учтены авторами. При подготовке книги к печати большую помощь оказали Л. Б. Алаев, В. В. Вертоградо-иа, Э.А. Грантовский, П. А. Гринцер, М. А. Дандамаев, A.M. Ду-бянский, Т. Я. Елизаренкова, В. А. Лившиц, Б. А. Литвинский, К. М. Медведев, В. Н. Романов, В. И. Рудой, А. М. Самозванцев, В. С. Семенцов, В. Г. Эрман. Некоторые разделы глав написаны на основе материалов, любезно предоставленных В. П. Андро­совым, С. Я. Берзиной, А. А. Вигасиным, А. И. Володарским, М. М. Елканидзе, Н. В. Исаевой, С. В. Кулландой, В. Г. Лысенко, А. В. Пименовым, А. А. Терентьевым, В. К. Шохиным. Значи­тельную работу по редактированию ряда глав и сверке цити­руемых в книге санскритских источников проделал А. А. Вигасин.

Советы и замечания коллег были так существенны, что моно­графию в определенной мере можно рассматривать как итог кол­лективного труда российских индологов.

Введение

Основные этапы изучения Древней Индии

Современные исследователи нередко отмечают, что в древней Индии отсутствовала историческая наука. Обычно при этом они ограничиваются констатацией самого факта, не давая ему сколь­ко-нибудь рационального объяснения ¹. Действительно, вопрос о причинах такого положения весьма непрост и требует учета ряда факторов, прежде всего особенностей историко-культурного раз­вития страны и концептуальных установок ее основных религи­озно-философских школ. Следует иметь в виду, что Индия по территории в несколько раз превосходила Грецию и Италию, вместе взятые, множество ее племен и народов говорили на разных языках, находились на различных ступенях обществен­ного развития и только иногда объединялись в крупные госу­дарства с постоянно менявшимися границами. По сути, история древней Индии — это история отдельных ее областей и народов, хотя некоторые сложившиеся в процессе эволюции общие черты несомненно имелись.

Нужно сказать, что попытки изучения своего прошлого древ­ние индийцы все же предпринимали. До нас, правда, не дошло ни одной собственно исторической хроники², но на их существо­вание указывают письменные источники. Китайский буддист-па­ломник Сюань Цзан, побывавший в Индии в первой половине VII в., сообщал, что там в каждой области должностные лица вели записи о благих и дурных событиях³. В средневековом (XII в.) трактате кашмирца Калханы «Раджатарангнни» (I. 9-44) также упоминаются древние царские хроники, послужившие ему источником. Труд Калхапы — пока единственное известное нам историческое сочинение, несмотря на то что при дворах крупных индийских правителей имелись архивы и составлялась генеалогия ⁴. Пространные династические списки в эпосе и лура-нах — сборниках мифов и преданий о богах и древних царях — тоже свидетельствуют о наличии стойкой исторической тради­ции. Эти предания говорят о понимании индийцами историчности некоторых важнейших социальных институтов (например, семьи и государства). Широко распространенное представление о про­цессе развития мира (аналогичное тому, которое отражено в древ­негреческом мифе «О четырех веках*) демонстрирует стремление не только осмыслить, но и обобщить исторические реалии.

Индия уже в глубокой древности поддерживала контакты с другими цивилизациями Востока и Запада, однако до середины I тысячелетия до н. э. в Европе (даже в Греции, теснее других государств связанной со странами Востока) о ней почти ничего иг знали. С образованием империи Ахеменидов в конце VI в. до н. э. положение изменилось: в нее вошли отдельные терри­тории Северо-Западной Индии и восточная часть Эллады⁵. У Ге­родота в его «Истории» (середина V в. до н. э.) содержатся не­которые довольно точные данные об Индии и ее населении. Сам он там не бывал и вынужден был пользоваться материалами, достоверность которых не всегда мог проверить. Именно во вре­мена Геродота сложилось представление об Индии как о «Стране чудес», и оно оказалось необычайно стойким.

Поход Александра Македонского содействовал упрочению кон­тактов между Индией и внешним миром. Десятки тысяч чуже-немцев лично познакомились со страной, обычаями ее жителей, особенностями культуры; многие из сподвижников Александра (Неарх, Птолемей, Аристобул, Онесикрит) оставили описания птого похода. При дворах индийских царей появляются послы пллинистических государств — Мегасфен, Деймах, Дионисий, тоже оставившие свои «записки». Особое значение имел труд Ме-гасфена «Индика», содержавший подробные сведения о социаль­ном и государственном строе Индии в раннемаурийскую эпоху, занятиях населения, религиозных и философских идеях и по­служивший основой более поздних сочинений греческих и рим­ских авторов⁶. Все это позволило приступить к созданию сводных трудов⁷. В работах различного направления⁸ очень часто при­сутствует и индийский материал, что свидетельствует о довольно хорошем для того времени знании о стране в античном мире. Конечно, эти труды не были свободны от недостоверностей и вымысла. Страбон, характеризуя источники, которыми он пользо­вался, констатировал: «Читателям приходится снисходительно принимать сведения об этой стране, так как она находится даль­ше всех от нас и только немногим из наших современников удалось ее увидеть. Однако даже и те, кто видел, видел только какие-то части этой страны, а большинство сведений передает по слухам. Более того, даже то, что они видели мимоходом во нремя военного похода, они узнали, подхватив на лету. Поэтому-то они и сообщают разноречивые сведения об одном и том же предмете, записав, однако, все факты так, как будто они были тщательно проверены. Некоторые из них писали даже после совместного участия в походе и пребывания в этой стране, как, например, спутники Александра, которые помогли ему покорить Азию. Тем не менее нередко все эти писатели противоречат друг Другу. Но если они так расходятся в своих отчетах о виденном, то что же следует думать о том, что они сообщают по слухам?» (XV. 1.2)*.

Интерес к Индии усилился в позднеримскую эпоху. В период кризиса античной культуры греко-римский мир увлекла «индий-

екая мудрость» — философия и религия. В стране стремились побывать не только предприимчивые торговцы, но и писатели и философы. Большой популярностью в то время пользовалась биография Аполлония Тианского, принадлежавшая перу Фило-страта (III в.). В ней рассказывалось, в частности, о посещении Аполлонием Индии и его беседах с царями и брахманами. Особое внимание позднеантичные авторы уделяли учению брахманов, на что указывают «индийские сюжеты» в трактатах неоплатоников. Напротив, раннехристианских авторов (Климент Александрий­ский, Иероним, Палладий и др.) стал уже привлекать буддизм¹⁰.

В средние века огромный интерес к Индии проявился в стра­нах Востока. Самым выдающимся произведением на эту тему было сочинение хорезмийца Абурейхана Бируни (Беруни) ^и. Соз­данное в XI в., оно содержит многие ценные сведения о культуре и образе жизни индийцев и в древности. Что касается истории раннего периода, то ее даже восточные ученые (в том числе индийские) почти не знали, хотя достижения индийской науки и многие литературные сочинения были хорошо известны в араб­ском мире.

С XV-XVI вв. начали налаживаться и укрепляться постоянные международные экономические, политические и культурные связи. Открытие новых путей на Восток, установление непосред­ственных контактов с ранее неведомыми странами определили настоятельную потребность в их изучении, причем она далеко не всегда вызывалась отвлеченными и бескорыстными соображе­ниями. Развитие капиталистических отношений в Европе обус­ловило поворот к политике колониальных захватов, а это побуж­дало искать точные и разнообразные данные о странах Востока и их народах.

Европейцы, все чаще посещавшие Индию, теперь уже не огра­ничивались передачей своих впечатлений о «Стране чудес». Они старались понять особенности ее общественного и экономического развития, подробно освещали внутриполитическую обстановку и состояние военного дела. Описания этих путешествий пользова­лись огромной популярностью не только у читающей публики, но и у государственных деятелей, для которых они служили источником ценной военно-политической информации. Важный материал об Индии содержался в «отчетах» миссионеров, уде­лявших особое внимание религиозным представлениям, тради­циям, обычаям индийцев. Голландский миссионер А. Рогер, де­сять лет проработавший в Южной Индии, познакомил западный мир с творчеством замечательного древнеиндийского поэта Бхар-трихари. Публикация разного рода сочинений о Востоке на ев­ропейских языках усилила интерес к далекой заморской стране¹².

В XVII в. были основаны английская и французская Ост-Индские торговые компании. Борьба между ними закончилась в пользу англичан, и британская Компания превратилась в своего рода военно-территориальную державу. Руководство Компании ничуть не заботилось о развитии наук. Очень немногие англича-

iu\ даже десятки лет прожившие в Индии, приобретали солидные цинния о стране и овладевали языками. Постепенно, однако, положение начало меняться. Стало поощряться изучение слу­жащими Компании местных языков, вводилось их преподавание, издавались грамматики, словари. Стремление прочно обосноваться н Индии определило необходимость создания администрация, судебных органов, налогового ведомства и т. д. Надо было иметь четкое представление о взаимоотношениях различных обществен­ных и этнических групп, религиозных общин, нравах местного населения и их обычаях. Англичане пришли к пониманию важ­ности детального изучения и прошлого Индии, ибо в нем коре­нилось то настоящее, с которым им приходилось сталкиваться каждодневно. Иначе говоря, изучение истории и культуры Ин­дии приобретало прежде всего практическое значение. (Вместе v, тем это новое «открытие» страны привлекло к ней внимание крупнейших европейских писателей, поэтов, философов ¹³. К ее религии, литературе, искусству не раз обращались Шиллер, Гёте, Гейне, Шелли, Гюго, А. Франс, Р. Роллан, Т. Манн, Шеллинг, Шопенгауэр и др.).

Исследование проблем древней Индии прошло несколько эта­пов — от деятельности первых ученых-энтузиастов и до форми­рования самостоятельных национальных школ. Так сложились индологические традиции в Западной Европе (английская, немец­ко-австрийская, франко-бельгийская, голландская и др.), США, п затем и в Индии. Но историю изучения страны нужно рас­сматривать в единстве двух подходов — регионального и хроно­логического.

Основателем научной индологии по праву считается англи­чанин У. Джонс, прибывший в 1783 г. в Калькутту для занятия должности судьи. Через год по его инициативе было организовано первое в стране научное общество — Бенгальское азиатское об­щество (Asiatic Society of Bengal), председателем которого он стал. 1)десь сконцентрировались тогда еще немногочисленные кадры ученых-индологов. В 1791 г. был открыт первый санскритский колледж в Варанаси. Сам У. Джонс в течение нескольких лет (он умер в 1794 г.) занимался переводом с санскрита на анг­лийский «Законов Ману», драмы знаменитого Калидасы «Шакун-тала» и других литературных и религиозных памятников ¹⁴. Он пришел к заключению, что санскрит, греческий и латинский — родственные языки, имеющие общее происхождение ¹⁵.

Работы У. Джонса, а также Ч. Уилкинса (особенно издание им в 1785 г. перевода самого яркого древнеиндийского религиоз­но-философского трактата — «Бхагавадгиты»), многочисленные исследования Т. Кольбрука в области сравнительного языкозна­ния, древнеиндийской философии, религии заложили фундамент индологии. Среди исторических трудов XVIII в. важное место принадлежит работам У. Робертсона, и прежде всего его книге, посвященной свидетельствам греческих и римских авторов об Индии¹⁶. Подчеркивая вклад древних индийцев в развитие науки

и литературы, он отмечал, что уровень некоторых научных дис­циплин у них был более высок, чем даже в античном мире, — вывод весьма смелый для периода господства теории европоцент­ризма ^1Т. В 1832 г. начал выходить «Журнал Бенгальского ази­атского общества» («Journal of the Asiatic Society of Bengal»), ранее общество эпизодически издавало сборники научных трудов («Asiatic Researches», с 1788 по 1839 г. вышло 20 томов). В 1857 г. были основаны первые три индийских университета — в Калькутте, Бомбее и Мадрасе, вскоре ставшие важными цент­рами изучения истории и культуры древней Индии¹⁸. В крупных городах появились музеи, научные библиотеки (в ряде англий­ских университетов были открыты специальные индийские отде­ления). Предпринимались публикации текстов и переводов рели­гиозной, философской, художественной литературы, трактатов по разным отраслям знаний и т. д. С 1874 г. начала выходить серия «Bibliotheca Indica», издававшаяся Бенгальским азиатским обществом. За сто лет увидели свет около 300 томов — публи­каций памятников древней и средневековой литературы на санскрите и других индийских языках, а также на арабском и персидском. Еще одним важным научным предприятием было издание (с 1875 г.) серии «Священные книги Востока» («Sacred Books of the East*), включающей 50 томов переводов религиозных книг разных стран, преимущественно индийских. Появление этих серий свидетельствовало о развитии источниковедения и в ог­ромной степени облегчило дальнейшую работу исследователей. Изучению древней Индии во многом содействовали успехи в области санскритологии. Прежде всего нужно отметить труды Г. Уилсона, составившего первый большой санскритско-англий-ский словарь (вышел в 1819 г.), а также выпустившего первые переводы «Рягведы», «Вишну-пураны», поэмы Калидасы «Облако-вестник» и др. Он же фактически явился «отцом» индийской нумизматики. Немалое значение имело и опубликование Д. Мюи-ром (в пяти томах) многих источников, касающихся духовной культуры индийского народа. Крупным вкладом в санскритологию были работы М. Моньер-Вильямса — английско-сане критский (1851) и санскритско-английский (1872) словари, санскритская грамматика, издания и переводы древних сочинений, труды по истории древнеиндийских религий. С его помощью был учрежден и «Индийский институт» при Оксфордском университете, где выдвинулись такие ученые, как А. Макдоннел (ведийская лите­ратура, религия и мифология), А. Б. Кейс (работы по многим отраслям индологии), Ф. Томас (буддизм) и др. Особое значение имела деятельность Ф. Макса Мюллера (немца по происхожде­нию), организатора издания упомянутой выше серии «Священные книги Востока», переводчика многих санскритских текстов, авто­ра трудов по индийской филологии, философии, религии и др.¹⁹. Осуществленное Ф. Максом Мюллером editio princeps «Ригведы» с комментариями Саяны ознаменовало наступление принципи­ально важного этапа в исследовании ведийской литературы.

К XIX в. относится оформление нового научного направле­ния — буддологии. Проблемы возникновения буддизма, изучение иго ранних текстов, воздействия на древнеиндийскую культуру привлекли внимание исследователей разных стран (прежде всего Англии и Франции) и породили огромную литературу²⁰. Одним из пионеров изучения буддизма был англичанин Б. X. Ходжсон, издавший в 1828 г. обобщающую работу «A Sketch of Buddhism». И 1872-1875 гг. Р. С. Чайлдерс выпустил первый крупный сло-парь языка пали. Из английских ученых наибольший вклад в Ауддологию внес Т. В. Рис Дэвиде. Он был инициатором создания оПщества «Pali Text Society» (1881), которое вскоре стало пуб­ликовать буддийские тексты на языке пали. Т, В. Рис Дэвидсу принадлежит много работ по истории буддизма и по граждан­ской истории Индии (в том числе «Buddhist India», 1903). После его смерти в 1922 г. К. Рис Дэвиде продолжила дело мужа. буддизмом, его литературой и философией много занимался Э. Джонстон.

Крупные достижения в исследовании индийских древностей связаны с прочтением Дж. Принсепом в 1837 г. эдиктов царя Ашоки. Работа Дж. Принсепа произвела подлинный переворот и индологии. Расшифровка брахми и кхароштхи открыла новые перспективы в развитии эпиграфики, нумизматики, палеографии.

Археология долгое время была делом отдельных энтузиастов-любителей. Только созданием в 1871 г. Археологической службы Северной Индии (Archaeological Survey of Northern India) было положено начало научной археологии. Это учреждение система­тически печатало отчеты о своей деятельности, содержащие опи­сания раскопок древних поселений, памятников материальной культуры, эпиграфики, архитектуры, монет и т. д. Его возглавил А. Каннингхэм — автор обобщающего труда «Ancient Geography of India», до сих пор сохраняющего научную ценность. С 1872 г. стал выходить археологический журнал «Indian Antiquary», ас 1888 г. — отдельное издание «Epigraphia Indica», в котором помещались тексты и переводы древних и средневековых над­писей. В 1902 г. была создана специальная Археологическая служба Индии. Ее генеральным директором был назначен изве­стный английский археолог Дж. Маршалл.

Масштабы археологических изысканий постоянно увеличива­лись. Исследовались стоянки первобытных людей, пещерные хра­мы и монастыри, руины древних поселений и городов. Материалы раскопок помогали уточнению данных письменных источников, выяснению условий материальной жизни индийцев в прошлом. Исключительно важными были открытия А. Каннингхэма и его коллег в Бодх-Гае и Бхархуте, а также раскопки в Патне (древняя Паталипутра), начатые в конце XIX в. Л. Уодделем и про­долженные в XX в. Д. Спунером. Большое значение имели ар­хеологические экспедиции в Центральную Азию (Восточный Тур­кестан), обнаружившие тесные культурные связи этого района с Индией в древности и раннее средневековье. Выдающимся дости-

жением археологии было открытие Д. Р. Сахни и Р. Д. Банерд-жи в 20-х годах нашего столетия древней цивилизации в долине Инда. Оно кардинально изменило прежние представления о ран­них этапах истории Индии. Многие проблемы (такие, например, как возникновение древней культуры, роль и значение внешних контактов, вопросы этногенеза и т. д.) потребовали нового под­хода и новых решений.

Развитие всех этих дисциплин подготовило почву для появ­ления обобщающих исторических трудов. Б самых ранних об­щих работах по истории Индии (скажем, в работе Дж. Милля, 1818) систематическое изложение событий в древности отсут­ствовало²¹. Даже вышедшая в 1841 г. «История Индии» М. Эл-финстона дает статичную картину древнеиндийского общества, главным образом по материалам «Законов Ману». Что касается фактов истории, то освещались преимущественно только те, ко­торые удавалось почерпнуть из античных источников.

Первой английской обобщающей работой по древней Индии допустимо считать труд В. Смита, увидевший свет в 1904 г., — «The Early History of India from 600 В. C. to the Muhammedan Conquest», причем показательно, что автор сознательно отказы­вался от рассмотрения периодов до VI в. до н. э. Эта книга приобрела большую популярность и научного значения в неко­торых отношениях не утратила и сейчас. В Индии она и другая книга В. Смита, «The Oxford History of India» (1919), излагаю­щие в сжатом виде историю страны от древности до первой ми­ровой войны, неоднократно переиздавались и долгое время были учебниками для высших учебных заведений.

Работой, подводящей итоги исследованиям английских ученых нового времени по истории древней Индии, явилась «The Camb­ridge History of India» (т. 1, 1922), в составлении которой при­няли участие почти все крупнейшие индологи, и среди них Ф. Томас и Э. Рэпсон. Если труды В. Смита были посвящены в основном политической истории, то «Кембриджская история Индии» охватывала более широкий спектр проблем — в ней заметное места отведено также вопросам экономики, общест­венных отношений, культуры.

Уже говорилось, что многие видные историки были непосред­ственно служащими колониального аппарата в Индии или осу­ществляли свои исследования при активной поддержке властей. Конечно, едва ли правомерно ставить под сомнение научную доб­росовестность большинства историков, однако на них не могло не оказывать влияние их положение, воспитание, мировоззрение. Так, при изложении событий древней эпохи зачастую проявлялось стремление принизить значение культурного наследия. Раннюю историю Индии в английской историографии XIX в. иногда сводили к борьбе высших и низших рас. У. Хантер, Г. Риели и другие ученые объявили коренное население страны инерт­ным, неспособным к самостоятельному историческому развитию; прогресс в любой области приписывали белой, «арийской» расе,

пудто бы принесшей цивилизацию, совершенные формы обгце-i тненных отношений, государственность, жизнеутверждающую рглигию и т. д. Развитие Индии обычно связывалось с волнами шноеваний, шедших с Запада. Читателя таким образом побуж­дали сделать вывод, что вторжение англичан было явлением прогрессивным и неизбежным — не по каким-либо общественно-историческим причинам, а вследствие расовых факторов.

Отрицание творческих возможностей индийского народа вы­ражалось и в том, что любой его древний институт британские историки зачастую объявляли заимствованным у Запада. Правда, и области духовной и материальной культуры некоторые до­стижения древних индийцев признавались, но в сфере обще­ственных отношений, основ государственности им приписывались косность, неприятие демократических традиций, склонность к сепаратизму и деспотическим формам управления.

Нужно иметь в виду, что подобные взгляды пропагандирова­лись преимущественно в работах научно-публицистического ха­рактера или созданных неспециалистами по истории анализи­руемого периода, Подлиные ученые обычно сохраняли объектив­ность суждений, хотя и их работы не были полностью свободны ит тенденциозных установок и европоцентристских взглядов; к тому же, как более специальные, они не имели широкой чи­тательской аудитории.

Европоцентристский подход был свойствен даже очень круп­ным авторитетам, например Винсенту Смиту. Излагая полити­ческую историю древней Индии, он центральное внимание уделил завоеваниям Александра Македонского, к которому, по его собственным словам, относился с обожанием. В. Смит разделял мнение, что «восточный деспотизм» — непременное условие су­ществования Индии. Несомненно, в данном случае концепция ученого определялась его политическими воззрениями: он был сторонником английского владычества в Индии.

Культурное наследие страны многие индологи оценивали с позиций европейской образованности своей эпохи, рассматривая пго сквозь призму античной цивилизации, нередко древнеиндий­ское общество изображалось отсталым и застойным. Подобный нзгляд в ряде своих работ проводил и такой горячий поклонник индийской культуры, как Ф. Макс Мюллер. В небольшой по объему книге «Чему Индия может научить нас?» (1883) он про­тивопоставлял древнеиндийскую культуру европейской и заявлял, что она в отличие от западной «пассивна и созерцательна». К со­жалению, этот взгляд надолго пережил Ф. Макса Мюллера и истречается в современной западной литературе.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: