Религия и культура ведийской эпохи 8 страница

Данные источников, касающиеся преемников Ашоки, крайне отрывочны и противоречивы. От смерти Ашоки до захвата тропа Пушьямитрой прошло чуть более полустолетия, но за это время сменилось довольно много правителей, что свидетельствовало об уже приближающемся упадке государства. Даже в пуранах при­водятся разные сведения. Согласно «Ваю-пуране» и «Брахман-дея-пуране», наследником Ашоки стал Купала, по «Матсья-пура-не» — Дашаратха. «Вишну-пурана» тоже указывает на Дашаратху, но как на сына царя Суяшаса. Ряд джайнских сочинений пре­емником называют Сампади (Сампрати), однако «Матсья-пурана* считает его сыном Дашаратхи. В некоторых пуранах говорится о Шалишуке в качестве наследника Сампрати (он же упоминается в «Гарги-самхите»). К числу позднемаурийских правителей от­носится и Брихадратха (о нем сообщает и «Гаргисамхита»). На основании материалов пуран, сопоставленных с данными других источников, можно составить условный список царей, правивших после Ашоки¹¹: 1) Кун ал а (вопрос о его правлении спорен, ибо, по традиции, он был лишен зрения), 2) Сампрати, 3) Дашаратха, 4) Шалишука, 5) Дэваварман, 6) Шатадхану, 7) Брихадратха. Возможно, что эти цари занимали трон в Паталипутре, а местные правители в список пуран не попали.

В эпиграфических памятниках названы только два наследни­ка Ашоки: Тивара и Дашаратха. Тивара в «эдикте царицы»

предстает сыном второй царицы, Каруваки. С Дашаратхой связа­ны надписи с холмов Нагарджуни, где он сообщает о дарении пещер адживикам. В тексте Дашаратха упоминается и под ти­тулом «Деванамлия» — «Угодный богам», очевидно в честь отца. М. Смит считал, что эти надписи по языку и стилю так напо­минают эдикты Ашоки, что можно рассматривать Дашаратху пго прямым наследником, по крайней мере в восточных провин­циях¹².

П. Эггермонт выступил против мнения о разделе империи до «мерти императора или даже при его преемниках. По его мне­нию, Апгоку на престоле сменил Дашаратха, которому удалось сохранить единство государства; Кунала же вообще не был ма-урийским царем и не управлял западной провинцией в качестве но независимого главы ¹³. Если версия о его ослеплении верна, то Купала не мог быть коронован. После Дашаратхи, царствовавше­го восемь лет, к власти, по П. Эггермонту, пришел Сампрати. Н целом вопрос о последних Маурьях сложен и пока не решен.

Кашмирский хронист XII в. Калхана ^и передает древнюю тра­дицию о правлении в Кашмире сына Ашоки по имени Джалау-кн, который будто бы распространил свою власть до Канауджа; ому пришлось выдержать натиск млеччхов. Р. Мукерджи полага­ет, что в чужеземцах-млеччхах нужно видеть греко-бактрийцев¹⁵, по А. К. Нарайн возражает против этого ^1е. Единственным дати­рованным фактом позднемаурийской истории является событие, "вносящееся к 206 г. до н. э., когда селевкидский царь Антиох Великий (223-187 гг. до н. э.) после удачных походов в Арме­нию и Парфию и заключения соглашения с бактрийским ца­рем Эвтидемом перешел Гиндукуш и «возобновил дружеский гоюз (доел, «дружбу») с индийским царем Софагасеном» (Полибий XI. 39). Полибий сообщает также, что Антиох получил из Ин­дии боевых слонов и провиант для армии, после чего направился через Арахосию и Дрангиану в Карманию.

По поводу идентификации индийского царя существует не­сколько точек зрения. У. Тарн считал, что речь идет о маурий-оком правителе¹⁷. К У. Тарну присоединился П. Эггермонт, предложивший отождествлять Софагасена с маурийским царем Сомашарманом, о котором упоминают «Бхагавата-пурана» и «Вишну-пурана» ^,8. А. К. Нарайн рассматривал его как правителя Северо-Западной провинции ¹⁹. Независимо от решения этого вопроса ясно, что Софагасен обладал значительным влиянием, цели могущественный Антиох именно через него возобновил связи Селевкидов с Индией, установленные еще Чандрагуптой и Се-левком Никатором. Судя по сведениям Полибия, условия нового союза не были равноправными: Антиох не только получил слонов и продовольствие, но и продолжал продвижение в глубь терри­торий, принадлежавших ранее Маурьям (Арахосия, как мы знаем, и ходила в состав империи Ашоки). Очевидно, к 206 г. до н. э. они утратили власть над некоторыми северо-западными обла-нтями.

Быть может, в определенные периоды наследникам Ашоки и удавалось сохранять видимость единства империи, но фактиче­ски она уже не представляла собой целостного образования. Во­царение Пушьямитры знаменовало утверждение новой дина­стии — Шунгов.

Падение одной из крупнейших древневосточных империй сле­дует объяснить рядом причин внутреннего и внешнего харак­тера. Прежде всего огромное по территории государство включало области, стоявшие на разной ступени экономического и со­циального развития. Они были объединены путем захватов, лишь политически составляли государственное образование под вла­стью одного монарха. Населявшие их племена и народы говорили на разных языках, не меняли образа жизни, следовали мест­ным обычаям, нормам, традициям. Единство поддерживалось с помощью налаженной системы управления, сильной армии и политики дхармавиджаи. Понятно, что ослабление центральной власти сразу же нарушило это — и без того кажущееся — един­ство²⁰.

По мнению ряда ученых, причину падения империи нужно искать в политике дхармавиджаи, которая будто бы подорвала мощь государства. Так, X. Райчаудхури писал, что «Индия нуждалась в человеке типа Пора или Чандрагупты, чтобы обеспе­чить защиту от внешних врагов, но она получила мечтателя»²¹. На наш взгляд, не верность этой политике, а скорее отход от нее пагубно отразился на прочности империи. Пробуддийская политика Ашоки, проводимая им в последние годы правле­ния» вызвала недовольство брахманской прослойки, еще влиятель­ной экономически и политически. И справедливой представля­ется мысль X. Шастри о брахманской реакции как об одной из причин упадка империи Маурьев, хотя этот исследователь невер­но характеризовал политику императора как вообще антибрах­манскую²².

Преемники Ашоки, очевидно, тоже отказались от дхармавид­жаи, что в напряженной обстановке, сложившейся после смерти императора, привело к тяжелым последствиям. Р. Тхапар под­черкивает слабость преемников Ашоки, не сумевших сохранить целостность государства и поделивших его территорию²³. Нельзя не упомянуть также и о внешней опасности, исходившей от гре-ко-бактрийцев.

Каждый из названных факторов в отдельности не дает ответа на вопрос о причинах падения империи, но в совокупности они показывают, почему дальнейшее поддержание единства стало невозможным. Ни захватившие власть Шунги, ни их преемни­ки не смогли восстановить ее былую мощь.

Шунги. Воцарение Пушьямитры. Согласно индийской тради­ции, последний из маурийских царей, Брихадратха, был убит командующим армией Пушьямитрой, который захватил магадх-ский престол и основал новую династию²⁴. Эта традиция наиболее полное выражение получила в «Харшачарите», ерчинении пи-

пмтеля VII в. н. э. Баны. Он сообщает, что Пушьямитра убил Нрихадратху на военном параде, где проводился смотр вверенного мму войска. Очевидно, можно говорить о заранее подготовленном «н говоре. Воцарение Пушьямитры должно относиться к 180 г. до н. э., если принять данные пуран о 137-летнем правлении Мнурьев, а начало их царствования датировать 317 г. до н. э.²⁵. Об этом правителе упоминает надпись эпохи Шунгов из Айодхьи, н которой он называется военачальником — сенапати²⁶. Пураны считают его основателем династии Шунгов, в то время как преда­ние, сохранившееся у Калидасы (Малавикагнимитра IV. 14), снизывает наследников Пушьямитры с родом Баймбика. Пурани-чиская традиция подтверждается и материалами эпиграфики (» одной из надписей Бхархута счет времени ведется по правле­нию Шунгов)²⁷.

Сведения источников о границах государства Шунгов неоди­наковы ²⁸. Ясно только, что они не владели такой огромной тер­риторией, как Маурьи, хотя основатель династии удерживал зна­чительную часть Северной Индии, главным образом земли в бас­сейне Ганга. Отдельные области (например, Видарбха) после рнспада империи добились независимости и не признали власти Шунгов²⁹. Пушьямитре силой оружия удалось вернуть под свой контроль некоторые из них. Если верить Калидасе, борьба с Ви-длрбхой была отнюдь не легкой и в результате к Пушьямитре отошла лишь часть ее.

Поздняя буддийская традиция повествует об антибуддийской политике первого из Шунгов, который будто бы разрушал мона­стыри и даже истреблял монахов. «Дивья-авадана» рассказыва-пт, что он объявил большую награду за убийство буддийского монаха ³⁰. На основании этих сообщений ряд ученых характе­ризовали Пушьямитру как борца против буддизма, заступника прахманизма и защитника брахманских привилегий.

Действительно, скорее всего буддизм и буддийская община мри Шунгах не пользовались особым покровительством власти. Показательно, что Пушьямитра совершил ашвамедху (принесе­ние в жертву коня) — церемонию, весьма распространенную и недийский период. В этой связи можно вспомнить и данные и брахманской оппозиции в последние годы царствования Ашоки. Имеете с тем, судя по археологическим материалам, в первую мчередь по комплексам Санчи и Бхархута, относящимся к этому премени, при Пушьямитре и его преемниках буддийская культура продолжала переживать период подъема.

Вторжение греко-бактрийцев. Источники сообщают о вторже­нии в Индию греко-бактрийцев, которые названы в текстах • яванами». Патанджали (III. 2.11), живший в эпоху Шунгов, пишет об осаде городов Сакеты и Мадхьямики ³¹. Он упоминает <> вторжении яванов в грамматическом трактате в качестве при­мера недавно совершившегося события, и это, очевидно, может служить аргументом в пользу того, что данное событие было тогда хорошо известно. О столкновении Шунгов с яванами гово-

рится и в драме Калидасы «Малавикагнимитра» (5-й акт); там рассказывается, что внук Пушьямитры, Васумитра, разбил ар­мию неприятеля, встретившись с ней на правом берегу р. Синд­ху (по мнения некоторых ученых — Инда, по мнению других — Кали Синдху в Центральной Индии³²), Согласно Калидасе, это случилось еще при жизни Пушьямитры, который в честь победы приказал совершить ашвамедху.

Наиболее подробное свидетельство донесла до нас «Юга-пу-рана», часть астрономического трактата «Гарт-самхита» — одно из самых древних и надежных сочинений пуранической тради­ции ³³. Объединенные армии панчалов, матхуров и яванов атако­вали г. Сакету и двинулись к столице государства Паталипутре. Они подошли к городским стенам, что вызвало смятение среди жителей, и разрушили Паталипутру, но укрепиться здесь не смогли, так как между ними начались раздоры. Яваны вынуж­дены были покинуть области Мадхьядеши и вернуться обратно.

Материалы индийских источников находят параллели в со­чинениях античных авторов. Страбон (XI. 11.1), ссылаясь на Аполлодора, прославлявшего греко-бактрийских царей и их ус­пехи в Индии, передает, в частности, следующее: «Они (греки. — Авт.) подчинили себе больше племен, чем Александр; в особен­ности Менандр (если правда, что он перешел Гипанис на востоке и прошел войной до Имая)³⁴, некоторые племена он покорил сам, другие же — Деметрий, сын Эвтидема, царь бактрийцев. Они владели Паталеной и так называемым царством Сараоста и Си-гердиды на остальном побережье»³⁵. Видимо, успехи греко-бакт-рийцев были довольно значительны, хотя продержались они не­долго. Их уход кроме внутренних разногласий объяснялся, веро­ятно, и напряженной обстановкой в их стране. Греко-бактрий-ским царям постоянно приходилось думать о безопасности своих земель, особенно на границе с Парфией, которая не раз пред­принимала попытки отторгнуть области Вактрии.

Нельзя недооценивать и свидетельства Калидасы о победе индийского войска над греко-бактрийцами. Не исключено, что после первых неудач индийцы сумели оказать яванам упорное сопротивление. Уход греко-бактрийцев был, безусловно, собы­тием огромной важности, и вполне логично предположить, что его ознаменовали совершением ашвамедхи, которая, как извест­но, устраивалась в особо торжественных случаях, чаще всего после военных побед. Данные об ашвамедхе, устроенной Пушья-митрой, сохранились у Калидасы, Патанджали (III. 2.123), а также в памятниках эпиграфики³⁶. Ученые ссылаются и на материалы археологии, указывающие на пребывание индо-греков в долине Ганга и их столкновение с индийцами в районе Кау-шамби ³⁷.

Сам факт вторжения яванов не вызывает сомнений, но дати­ровка этого события и вопрос о числе вторжений порождают споры ³⁸. Любая из существующих трактовок продолжает оста­ваться гипотетичной.

F

г

Специального упоминания заслуживает точка зрения А. К. Нарайна, считающего, что в индийских источниках отра­жена единая традиция о наступлении яванов. Оно, по мнению ученого, приходится на конец правления Пушьямитры (примерно 150 г. до н. э.)³⁹. Такое заключение согласуется с относящимся примерно к середине II в. до н. э. сообщением Патанджали об пепле греками индийских городов. Исследовав новый нумизма­тический материал, А. К. Нарайн пришел к выводу, что в конце царствования Пушьямитры панчалы и матхуры были незави­симыми и в союзе с яванами выступили против Шунгов. Но Л. К. Нарайн связывает вторжение греко-бактрийцев с Менанд­ром, не принимая во внимание материалы античных источников м походе Деметрия. Не случайно это его положение подвергалось критике в научной литературе ⁴⁰. По-видимому, проникновение гроко-бактрийцев началось еще при Деметрии; тогда они доби-иись определенных успехов и подчинили некоторые области в Иападной Индии⁴¹. При Менандре яваны сумели продвинуться далеко на восток и, если верить индийской традиции, осадили Пнталипутру⁴². Это объяснение соответствует сведениям о могу­ществе Менандра и его территориальных захватах.

То, что вторжение произошло в последний период правления Пушьямитры, подтверждается и уже упоминавшимся свидетель­ством Калидасы о столкновении с яванами индийской армии под командованием внука Пушьямитры — Васумитры.

Весьма существенны данные хронологии. Завершающий пе­риод царствования Пушьямитры (180-144 гг. до н. э.) в целом совпадает с годами царствования Менандра (середина II в. до н. э.)⁴³ и жизни Патанджали (середина II в. до н. э.)⁴⁴- Такая (ишзь событий убедительнее, чем их соотнесение с царствованием Дгметрия (200/199-167 гг. до н. э.).

Наследники Пушъямитры. Согласно пуранам, Пушьямитра Правил 36 лет. Его преемники (за исключением Бхагаваты) не­долго занимали трон — показатель внутренней неустойчивости Государства Шунгов и его приближающегося упадка. Сведения •) некоторых шунгскнх царях помимо пуран сообщают и более оздние источники, в частности «Малавикагнимитра», где упо-инаются Агпнмитра в качестве правителя Видиши еще при изни Пушьямитры и Васумитра, одержавший победу над ява­нами ⁴⁵.

С наследниками Пушьямитры, прежде всего с Агнимитрой, но мнению ряда ученых, можно связать монеты, обнаруженные II области северных панчалов, в районе Матхуры, в Горакхпуре it т. д. На монетах встречаются имена, оканчивающиеся на «мит­ра», как и имена шунгских царей. Дискуссия о возможности соотнесения этих нумизматических находок с Шунгами продолжа­ется и в настоящее время; все большее распространение получает точка зрения о принадлежности монет местным династиям в Мадхьядеше, которые появились еще при Шунгах, а затем осо-оонно укрепились после их падения ⁴⁶.

Для восстановления шунгской истории очень важна надпись на колонне из Беснагара⁴⁷. В ней говорится о греке Гелиодоре из Таксилы, направленном в качестве посла Антиалкидом к ин­дийскому царю Касипутре Бхагабхадре в 14-й год его царство­вания. Некоторые исследователи справедливо отождествляют Бхагабхадру с шунгским царем Бхагаватой ⁴\ известным по списку пуран⁴⁹. Посольство должно было прибыть, если учиты­вать данные пуран о правлении предшественников Бхагаваты, в 106 г. до н. э.⁵⁰. Видимо, отношения между Шунгами и греками к тому времени в определенной мере нормализовались и Ан-тиалкид отправил своего представителя ко двору Бхагаваты (в тексте — Бхагабхадры) в Видишу, где, вероятно, находилась тогда резиденция шунгского правителя.

Судя по надписи, греческий посол был приверженцем бхага-ватизма (вишнуизма); построил колонну с фигурой Гаруды в честь бога Васудэвы и называет себя в надписи Бхагаватом. Можно предположить, что Кришна Васудэва был уже обоже­ствлен.

В этом плане интерес представляет надпись, датируемая 12-м годом правления царя Бхагаваты (открыта в Бхилсе)⁵¹. Там рас­сказывается о некоем Гаутамипутре, который в честь Вишну установил флагшток в храме г. Бхилсы^Б2. Как явствует из данных эпиграфики, вишнуизм при царе Бхагавате получил широкое распространение.

Последним из Шунгов был, согласно пуранам, Дэвабхуми (или Дэвабхути), которого сменили Канвы. Если принять цифру общей продолжительности правления Шунгов, предлагаемую пу-ранами, — 112 лет, то приход к власти новой династии следует датировать 68 г. до н. э. Правда, существует точка зрения, что Канвы возвысились еще при Шунгах, когда те уже не могли осуществлять строгий контроль⁵³, но это противоречит пураниче-ской традиции⁵⁴.

О царствовании Канвов известно крайне мало. Они занимали трон в течение 45 лет, причем в ряде районов у власти находи­лись местные правители, ранее признававшие главенство Шун­гов. Слабые цари новой династии с трудом удерживались на престоле.

* * *

Период Маурьев был отмечен важными изменениями во всех сферах жизни общества — политической, социальной, экономиче­ской и духовной. Впервые в истории Индии возникло государ­ство, охватившее многие территории страны. Хотя еще Нанды предприняли попытку создания объединенного государства, осу­ществлена она была только при Маурьях. Несмотря на непроч­ность данного образования, значение самого факта трудно пе­реоценить. Между отдельными районами установились боле|. тесные и постоянные связи, наметились и общие черты в управу

лении, материальной культуре, социальной организации. Отсталые племена, вошедшие в империю, вступили в контакт с более развитыми, испытали влияние их культуры, традиций. Даже при сохранении политической автономии и определенной изоли­рованности частей государства эти контакты оказали, вероятно, свое положительное воздействие. Большую роль сыграла политика дхармавиджаи, проводимая Ашокой. Распространение дхармы, которой должны были следовать все жители огромной империи, независимо от социального статуса, религии и языка, способство­вало упрочению единства государства, некоторому стиранию различий между народами отдельных областей, социальными группами и приверженцами разных религиозных течений.

В эпоху Маурьев возникают и оформляются многие институ­ты государственного управления, сохранявшиеся и в последую­щие периоды истории страны. Были выработаны определенные принципы политики — Маурьи старались усилить контроль цент­ральной власти, создать крепкий административный аппарат. Было бы ошибочно, однако, преувеличивать степень этой цент­рализации. В действительности ряд окраинных провинций поль­зовался известной самостоятельностью. Не произошло и полной бюрократизации государственного аппарата — относительно стройная система сложилась лишь в столице и районах виджи-ты; на периферии положение нередко было иным — здесь сохра­нялись многие архаичные черты политической организации, ко­торые влияли на всю систему государственного управления.

В маурийскую эпоху стали более оживленными связи Индии с внешним миром, Именно тогда наладились дипломатические отношения со странами Запада, что позволило им ближе позна­комиться с Индией и ее культурой. Но и древние индийцы в результате этого получили достоверные представления о соседних и далеких народах.

Рассматриваемая эпоха ознаменовалась важными сдвигами в духовной жизни общества — укрепляется буддизм, который рас­пространяется в Индии и вне ее, прежде всего на Ланке и в Юго-Восточной Азии, сюда вместе с новым вероучением прони­кает и индийская культура; получает оформление палийский канон, развиваются другие неортодоксальные течения, а также вишнуизм (бхагаватизм) и шиваизм, создаются политические и научные трактаты, произведения религиозной и народной лите­ратуры.

Память об этом ярком периоде в истории страны сохранялась в течение многих столетий. Об Ашоке и его деятельности слагались легенды и передавались сказания. Показательно, что на на­циональном флаге Республики Индии помещена чакра - символ счастья и величия, который был и на одной из колонн Ашоки, Я национальным гербом служит изображение капители сарнатх-ской колонны.

ГЛАВА XI

ЮЖНАЯ ИНДИЯ

Изучение Южной Индии в магадхско-маурийскую эпоху ос ложнено отсутствием необходимых документальных материале! письменные источники на дравидийских языках появляются зн(чительно позже. Древнейшие из них — на тамили — принят относить к первым векам нашей эры, хотя и эта датировка npi нимается не всеми учеными. Наиболее падежный источник материалы эпиграфики — появляется с III—II вв. до н. э. представлен в основном надписями на пракритах, а позже и cai скритскими эпиграфическими документами.

К числу самых ранних датированных свидетельств о Южш Индии относится упоминание Пандеи в труде Мегасфена¹, п< зволяющее полагать, что к концу IV в. до н. э. государст] здесь уже существовали. Судя по данным южноиндийской тр^ диции, Пандея (Пандья) была создана не индоариями, а драв! дами, но вопрос об этногенезе ее жителей окончательно пока решен.

Процесс классообразования и становления государства в Юж> ной Индии занял, по всей вероятности, довольно значительный период. Видимо, к середине I тысячелетия до н. э. в историческом развитии региона произошли значительные сдвиги; один из показателей этого — широкое употребление железа. Как уже отмечалось, в индологии в течение многих лет господствовала точка зрения М. Уилера, согласно которой железо на Юге появи­лось лишь в III в. до н. э. и это было сопряжено с экспансией Маурьев ². Заключение М. Уилера, однако, подверглось критике со стороны историков и археологов, справедливо упрекавших его в чрезмерном «омоложении» даты. Р. Дикшитар и Д. Гордон связывали ее с более ранним периодом (Д. Гордон — 700-400 гг. до н. э.) и считали, что железо распространилось здесь даже раньше, чем на Севере. Гордон вообще высказал мнение о его движении с Юга ³. Дальнейшие исследования показали, что в Южной Индии железо стали употреблять задолго до эпохи Ма. урьев и независимо от их влияния*.

Большое значение имеют данные радиокарбонного анал! из Халлура: образцы, взятые из слоя, перекрывающего хаджи

гическую культуру мегалитической (черно-красная керамика и келезо), дали даты до 1000 г. до н. э.⁵.

М. Уилер связывал распространение железа с появлением черно-красной керамики и особыми погребениями, условно на-t на иными «мегалитическими». В Брахмагири был открыт мо­гильник с более чем 300 погребениями. Они часто обнесены скрепленными между собой каменными плитами и обычно окру-кены еще каменной кладкой. Не исключено, что это было родо-ное кладбище: в богатых могилах со сложным инвентарем захо­ронены представители верхушки, а в многочисленных простых каменных ящиках — рядовые члены общины.

Курганные могильники с мегалитическими сооружениями бы-IH обнаружены (кроме Брахмагири) во многих районах Юга⁶, причем, как правило, вместе с железом и красно-черной керами­кой. Споры ученых вызывает вопрос о нижнем и верхнем рубеже мегалитической культуры ⁷.

Создатели таких памятников предстают перед нами оседлыми племенами, в хозяйстве которых ведущую роль играли земледелие it скотоводство; некоторые из них были знакомы с ирригаци­ей (обычно их поселения располагались у крупных водоемов, способных удержать запасы воды). Находки конских удил говорят о том, что носители этой культуры знали одомашненных ло­шадей. Немаловажное значение сохраняла и охота. Высокого развития достигло керамическое производство; сосуды изготов­лялись на гончарном круге и подвергались обжигу.

Вопрос об этнической принадлежности населения, оставивше­го описываемые памятники, имеет непосредственное отношение к проблеме происхождения дравидов, поскольку в литературе часто высказывается мысль о принадлежности к ним строите­лей курганных погребений с мегалитами.

Базируясь на результатах раскопок М. Уилера и на сравни­тельном изучении индийского, иранского и средиземноморского материала, английский антрополог и этнограф X. Фюрер-Хай-мендорф выступил с теорией миграции дравидов из Центрально­го Ирана⁸. По его мнению, мегалитическая цивилизация была привнесена извне примерно в середине I тысячелетия до н. э, и чрезвычайно быстро распространилась по Декану и Южной Ин­дии. На его взгляд, именно пришельцы — творцы мегалитических сооружений — были носителями дравидийского языка, ибо трудно предположить, что местные, менее развитые неолитические племена пережили вторжение и сохранили свой язык.

Археолог С. П. Гупта считает, что прародиной создателей индийских мегалитов был Оман⁹. Супруги Олчин высказали мысль, что этот комплекс был принесен с Севера ариями; ряд особенностей в обряде захоронения ученые связывают с Ираном, Кавказом и Средней Азией ¹⁰. Точка зрения о влиянии ариев бы­ла поддержана и Л. С. Летником¹¹.

В последние годы благодаря интенсивным раскопкам в Юж­ной Индии стало ясно, что многие традиции мегалитической

Ч Зак. 3843

культуры имеют местные корни, развивают черты культуры эпо хи неолита и раннего металла в этом районе 12 и что появление здесь железа не было результатом движения ариев ¹³. Против ги потезы о перемещении племен — носителей мегалитических за­хоронений с Севера на Юг свидетельствуют и данные антрополо­гии. К. А. Р. Кеннеди, изучивший соответствующий палеоантропе логический материал, полагает, что нельзя говорить о внезапной смене населения с началом мегалитической культуры ^и. Она ох­ватывает значительную территорию, главным образом области крайнего Юга (правда, отдельные аналогичные памятники обна­ружены и к югу от долины Ганга), и, безусловно, вобрала местные традиции (в частности, в изготовлении керамики и в обряде погребения), хотя нельзя отрицать и внешних воздействий (на это, очевидно, указывают находки предметов, связанных с коне­водством и захоронением лошадей). Мегалитические сооружения разнообразны по форме и размерам и, возможно, отражают разные истоки, не восходящие к единому прототипу.

В целом вопрос о корнях рассматриваемой культуры остается одним из самых сложных в индологии, но в 70-е годы выявлена типология мегалитических сооружений и проведены многочис ленные раскопки поселений и могильников ¹⁵. Весьма перепек тивным представляется сравнение археологических материалом со свидетельствами южноиндийских письменных памятников ¹⁶.

Южная Индия в магадхско-маурийскую эпоху. В течение многих столетий Южная Индия была отделена от Севера. Горы Виндхья и густые джунгли препятствовали культурным общени ям. Постепенно контакты между народами обеих частей страны стали налаживаться — видимо, индоарийская культура начала проникать в Декан, однако сведения, сохранившиеся в североин дийских источниках о его народах, вплоть до эпохи Маурьен отрывочны и часто ненадежны: они фактически ограничиваются названиями некоторых племен и районов Декана в ведийской литературе. Судя по данным поздневедийских сочинений, в пер­вой половине I тысячелетия до н. э. индоарийская культура рас­пространилась лишь до района Берара (древняя Видарбха). Да­же в грамматике Панини о собственно южноиндийских пародах и государствах ничего не сказано. У него упоминается Калин-га — область, расположенная на востоке ^и.

Но уже в труде Кагьяяны, комментатора Панини, жившего, как полагают ученые, в IV в. до н. э. (согласно традиции, жителя южных районов), встречаются названия стран далекого Юга -■ Чола, Пандья и Керала. Вероятно, за период между написанием обоих трудов произошел заметный сдвиг в отношениях между населением Севера и Юга. Это отразилось и в памятниках буд дийской канонической литературы ¹⁸. На усиление экономиче­ских связей указывают находки «клейменых монет* в Декане, причем в некоторых местах были обнаружены огромные кла ды — в Амаравати (Андхра-Прадеш), например, около 8 тыс. монет ¹⁹.

Л

I

И

Имеются материалы, позволяющие предположить, что ряд областей Декана входил в состав империи Нандов. Частью ее Пыла Калинга (совр. Орисса), о чем повествует надпись Кхаравелы ии Хатхигумпхи (I в. до н. э.). Поздние эпиграфические памят­ники на языке каннада (X-XI вв. н. э.) сохранили предание о иласти Нандов над Кунталой (северной областью Майсура), но неизвестно, насколько это соответствует реальным фактам ²⁰. По млению некоторых исследователей, существование на р. Годава­ри городка Hay Нанд Дехра (совр. Нандер) показывает, что вла­дения этой династии охватывали значительную часть Декана²¹. Тамильский поэт Мамуланар упоминает о Нандах и их стремле­нии к богатству, что имеет аналогии и в североиндийских источ­никах²². В этот период контакты Севера и Юга, должно быть, «тали более оживленными. Греки, участники похода Александра, очевидно, знали отдельные области Южной Индии: Онесикрит сообщал даже о Ланке и в плаваниях к острову ^гз.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: